Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
330 
Телеграмма очень успокоила депутатов.
Разрешил адмирал на завтра провести собрания команд на судах, а потом в столярной мастерской на берегу – собрание депутатов от команд.
Депутаты расходились. Один из них сказал:
– Да ничего не исполнит, что обещал.
Ренгартен схватил его за рукав, стал объяснять, давясь собственной горячностью.
О брат-народ, в каких ты предрассудках! Да как же прорваться к твоему сердцу? Да. как же осветить твой разум? Как же ты не отличаешь друзей?!!
(Это можно понять: нижние чины Балтийского флота набирались из петербургских рабочих, более удобных для обучения механизмам. А во флоте они зарабатывают меньше, чем на заводах, – и что там внушается в машинных отделениях и кочегарских командах!…)
Вокруг них собралась кучка. Ренгартен говорил, говорил – и поражался их бестолковым, кажется бессвязным и даже бессмысленным ответам. И даже тупым лицам. Он не улавливал их логики, и внутренне дичился: неужели вот с этими матросами они – равноправные русские граждане?
Охрип. Помогал ему – писарь его, вернувшийся с увещания других команд.
В конце-то концов – может быть и можно уговорить, объясниться, понять друг друга. Но – сколько надо слов потратить! Но – какая пропасть!
После ухода депутатов Непенин сразу сдал, осел, потерял и гнев, и силы.
Посидели в полной потерянности, говорили вяло.
С каких кораблей удавалось – сообщали по радио, сколько офицеров убили, и кого. Кого вскинули на штыки. Кому разбили череп кувалдой. Только тут узнали, что контр-адмирал Небольсин застрелен на льду.
Слушали речь адмирала – и не сказали! Непенин разрывался перед ними, – а они уже убили Небольсина!… (Цусиму пережил – а вот…)
Вместе с кронштадтскими потеряли, скоро получится, – половину офицеров, погибших при Цусиме.
Здесь, на «Кречете», сами-то себя отстояли – на ночь? на полночи? на два часа?
Надо было просить поддержки. Присылки членов Думы.
Отправили телеграмму в Ставку и в Думу:
«Балтийский флот как военная сила не существует.»
401
В те самые минуты, когда генерал Алексеев кончал разговаривать с Гучковым, – с другого юза стекала телеграмма великого князя Николая Николаевича.
Это был ответ на алексеевскую №1918, через пять часов. Сегодня великий князь не торопился, как вчера, да ведь он теперь был Верховный Главнокомандующий. И тон телеграммы сразу ставил Алексеева на место:
«В сношениях с правительством выразителем объединённого мнения Армии и Флота, но не коллегиального мнения главнокомандующих, должен быть я».
Вот был и ответ на алексеевскую затею.
Как же легко оказалось вчера столковать главнокомандующих – и как недоступно сегодня.
Верховный полагал властную руку – и Алексееву предстояло умерить инициативу. Да оно и легче. Устал Алексеев…
А что касается Манифеста, то ожидал Николай Николаевич передачи престола наследнику цесаревичу. А сообщённая утром передача престола Михаилу Александровичу – неминуемо вызовет резню.
Вот как? Это изумляло. Почему же имя Михаила вызовет резню? Вызвать резню может только неопределённость и суета. Из чего же Николай Николаевич увидел с Кавказа такое? Что ж, теперь надо было радоваться отречению Михаила?
Или, правда, Алексеев чего-то не понимал. (И не надо ему понимать, голове легче.) Или промеж великих князей свой счёт и своё понимание. Пусть их.
Да тут и не раздумаешься: снова требовал к аппарату Петроград! Целый день нет их, как к вечеру – так оживляются.
Ещё что-то новое случилось? Тревожно шёл Алексеев, чуть пригребая по полу нефрантовскими сапогами без шпор.
Аппарат объявил ему: что Родзянко занят неотложными делами. (Ну и пусть, он больше не нужен.) А что Гучков – подал в отставку с военного министра!!! А военными делами занимается тот некто, кто сейчас стоит у аппарата. Не сочтёт ли генерал Алексеев возможным говорить с ним?
Алексеева – как ударили палкой по лбу. Он залупал глазами. Неужели такое могло совершиться за тридцать, ну сорок минут? Что за сумасшедший дом?! Позвольте:
– Я только что кончил разговор с Гучковым. Он мне ни единым словом не обмолвился об отставке. Напротив, указывал, что все усилия посвятит на пользу армии.
И тем не менее это так.
Значит, весь разговор с Гучковым уже летел к чёрту? Да если такая шаткость в правительстве – как же быть Действующей армии?
330 
