очень нудно 
54 
— Я люблю грубый и грязный секс. Или идея перепихнуться со взрослым мужчиной до смерти пугает малышку Скутер?
Джорджи отстранилась.
— С каким мужчиной? Пока что я вижу хорошенького мальчика-акселерата.
— Хватит нести чушь, Джорджи. Я от многого отказался ради тебя. Но от секса не откажусь.
Она знала, что не сможет долго игнорировать его. И если он не добьется своего, значит, не задумается позвонить той, которая ни в чем ему не откажет.
Господи, как противно сознавать, что она в ловушке!
— Это ты перестань нести чушь! — отрезала Джорджи. — Мы оба знаем, что шансов на то, что ты окажешься верным мужем, куда меньше, чем денег на твоем банковском счету.
— Я не Ланс Маркс.
— Уж это точно! Ланс изменил мне только с одной женщиной. У тебя их легионы. — Она ткнула пальцем в его совершенное лицо. — Однажды меня уже унизили публично. Назови меня чрезмерно чувствительной, но я не хочу, чтобы это случилось еще раз.
— Пожалуй, ближайшие шесть месяцев я смогу обойтись одной женщиной. — Брэм беззастенчиво уставился на ее грудь. — Если она достаточно хороша в постели, чтобы меня удержать.
Он намеренно дразнил ее, но его слова жалили так больно, что ее язвительный ответ вовсе не показался таким уж язвительным.
— В таком случае у нас проблема.
— Эй, мне одному позволено ставить тебя на место, — нахмурился Брэм. — Это придает остроту нашим отношениям, так что нечего предаваться самобичеванию.
Ну зачем она позволила ему стать свидетелем ее унижения?
— Не могу поверить, что этот мудак проделал с тобой нечто подобное. Это его проблема! Не твоя! — раздраженно прошипел Брэм.
— Знаю.
— А по-моему, не знаешь. Пойми, ваш брак распался по его вине. Не по твоей! Парней вроде Ланса всегда тянет к самым сильным, по их мнению, женщинам, и Лузер посчитал, что Джейд именно такая.
Терпение Джорджи лопнуло.
— Ну конечно, Джейд! Она необыкновенная! Красавица, талантливая актриса, и отдает все тем, кто несчастен, болен и одинок! Сколько жизней она спасла! Благодаря ей маленькие азиатские девочки ходят в школу и никто их не вынуждает продавать себя сексуальным извращенцам! Возможно, она даже получит Нобелевскую премию мира. И притом вполне заслуженно. Так что состязаться с ней немного затруднительно.
— Уверен, что Ланс начинает это понимать.
Все эмоции, которые Джорджи так отчаянно старалась скрыть, разом хлынули на поверхность.
— Я тоже стараюсь заботиться о людях!
Брэм от неожиданности поперхнулся.
— Э… конечно.
— Да, стараюсь! И знаю, сколько в мире страдания! Знаю, и собираюсь чем-нибудь помочь! — Она велела себе заткнуться, но слова сами рвались с языка: — Я поеду на Гаити! Как только смогу! Куплю лекарств и повезу их на Гаити!
Брэм склонил голову. Последовала долгая пауза. А когда он заговорил, голос звучал непривычно мягко:
— Не считаешь, что это немного… бессердечно? Использовать несчастья целой страны для собственной рекламной кампании?
Джорджи закрыла лицо руками. Он был прав, и она ненавидела себя.
О Боже, какая же она подлая!
Он взял ее за плечи, повернул к себе лицом и прижал к груди.
— Я наконец женился и выбрал самую ненормальную особу во всем Лос-Анджелесе.
Джорджи было стыдно. Так стыдно, что она не поверила в его искренность.
— У тебя всегда был паршивый вкус в отношении женщин. И узкий кругозор.
Брэм приподнял пальцем ее подбородок.
— Как бы я ни сочувствовал тому позорному нервному срыву, который только что у тебя произошел, вернемся к насущным проблемам.
— Лучше не надо.
— Клянусь, что, пока ты носишь мой фальшивый бриллиант, я буду верным мужем.
— Твои клятвы ничего не стоят. Как только ты добьешься своего, вновь выйдешь на охоту, и мы оба это прекрасно знаем.
— Ошибаешься. Брось, Джорджи, и поскорее соглашайся.
— Мне нужно немного больше времени, чтобы привыкнуть к тому, что я стану шлюхой.
— Позволь мне ускорить процесс, — сказал Брэм и яростно завладел ее губами.
Поцелуй был настоящий. И не было фотографов или режиссеров, готовых крикнуть «снято»! Джорджи попыталась отстраниться, но обнаружила, что не хочет. Это Брэм. Она прекрасно знала, как он двуличен, что его поцелуи ничего не значат, поэтому ничего от него не ожидала.
Он стал ласкать ее язык своим. Оказалось, он прекрасно целуется, и сама она стосковалась по близости мужчины куда сильнее, чем хотела признать. Джорджи обхватила его за плечи, наслаждаясь его вкусом, вкусом темных ночей и предательских ветров.
54 
