очень нудно 
62 
— Это ваш внук. Его зовут Сергей. — Не уверена, что у меня получилось улыбнуться.
Отец Сержа попеременно целовал то внука, то Светлану. А мама сидела со мной на диване, держала меня за руку, и счастливые слезы катились по ее лицу.
— О-го-го! — кричал дедушка, поднимая внука к самому потолку.
— Спасибо, — шепнула мне свекровь и погладила меня по голове.
Я все— таки улыбнулась. Им надо было о многом расспросить Светлану. Я сослалась на какие-то дела и уехала.
Лена болтала по телефону. Она открыла мне дверь, не прекращая монолога ни на минуту.
— … у них там шахматы всякие, астролог раз в неделю приходит, косметолог по вторникам, по четвергам они учатся танцевать, а по средам — готовить блюда бразильской кухни. В субботу — литературный вечер, и все читают стихи… потом зарядка…
— Это садик какой-то? — поинтересовалась я, проходя в гостиную.
— Слушай, я тебе перезвоню, но, в общем, ты подумай. Они там чай пьют и сплетничают. Цивилизованный вариант скамейки около подъезда. Купил годовой абонемент — и все. Пока, думай.
— У Кати же роман с олигархом образовался, — объяснила мне Лена на одном дыхании, — а ее мама-то его не очень. Вот я и предложила ей организовать клуб для родителей. Мы все скинемся — и достаточно. Моей маме тоже делать постоянно нечего. Будут собираться там и на нас внимания поменьше обращать.
— Здорово, — одобрила я и подумала, что моя мама тоже туда бы ходила. — А что, у Кати прямо роман?
— Да, она к нему переезжает!
Судя по разбросанным всюду мужским вещам, к Лене тоже кое-кто переехал.
Она поймала мой взгляд.
— Мы думаем пожениться, — торжественно объявила Лена.
— Здорово, — снова сказала я.
Если бы я рассказала, что мой дом продают, Ленка пожалела бы меня. И мне стало бы легче. Может быть, мы даже поплакали бы вместе.
Но это значит, что и Катя узнает об этом. От Кати — Кира. Потом Олеся. Потом вся Рублевка. Я бы шла и думала: «Все смотрят на меня и жалеют — незадачливая бизнесвумен».
Я молча выбирала диск для CD-проигрывателя. Остановилась на Pink.
— Нам придется строить дом! У него же ничего нет, он все жене оставил. Она такая акула! Хорошо хоть, машину не забрала.
— Он уже сделал тебе предложение?
— Нет, но спросил, не против ли я.
— А ты что?
— Сказала, подумаю. Представляешь, он по утрам не завтракает. Вот мне повезло!
Она плавно, по-кошачьи двигалась под музыку.
— Свадьбу сделаем в «Метрополе». Я хочу подарить ему что-нибудь необыкновенное! Не знаешь что?
Я пожала плечами:
— Обычно дарят женихи…
— Ну и что? Я ему тоже подарю, — она упрямо качнула головой, — знаешь, он не хочет, чтобы я брала деньги у своего мужа…
— Здорово.
— Да что ты заладила: здорово, здорово…
Зазвонил телефон.
— Алле, — произнесла Лена капризно. Но тут же сменила интонацию на покровительственную. — Папу? А ты не хочешь со мной поздороваться сначала?
В следующие секунды она уже не была настроена так доброжелательно.
— Нет, пока ты со мной не поздороваешься… Надо же, повесила трубку. Это его дочь. Ей двенадцать, — объяснила Лена.
Снова раздался звонок.
— Алле. Нет, я же тебе сказала, пока ты со мной не поздорова… Снова повесила. У него, наверное, мобильный отключен.
— Ладно тебе, сказала бы, что его нет, — заступилась я, — она же ребенок.
— Ребенок? — возмутилась Лена. — Да я слышала в трубке дыхание ее мамы! Это она ее подговаривает! Я, говорит, не буду с тобой здороваться, дай папу!
Телефон зазвонил снова. Лена буквально закричала:
— Слушаю!
Лицо ее поменялось, глаза наполнились слезами. Она послушно кивала головой, но потом снова начала кричать:
— Не буду я терпеть хамство твоей дочери' Я не кричала на нее, она врет! Я ее очень вежливо попросила! А вот ты орешь на меня! Не смей орать! — Лена швырнула трубку и принялась рыдать. — Надоело! Надоело! За все надо бороться! За уважение к себе и то надо бороться! Ты помнишь, как он не поздоровался со мной в ресторане? — Ее глаза горели, как фары на неосвещенной дороге с кочками. — Если человек однажды так поступил, значит, потом он будет орать на тебя и унижать как угодно!
Я уже открыла было рот, чтобы сказать ей, что мой дом продает банк, как опять зазвонил телефон.
— Возьми, — попросила Лена, — это он. Скажи, что я плачу и с ним разговаривать не хочу.
62 
