122 
Она вздохнула и посмотрела на них:
– Вы так убедительны и красноречивы – вам бы адвокатами быть.
Все рассмеялись и стали пить кофе, а Макс подал знак официанту, чтобы тот принес чек.
Ноэль собирался вылететь из аэропорта Кеннеди через две недели и провести в Европе месяца полтора. Он намеревался вернуться в Нью-Йорк в середине августа, чтобы спокойно подыскать квартиру и в сентябре приступить к работе.
Предотъездные дни прошли в суете и суматохе. Он встречался с друзьями, устраивал вечеринки и почти каждый день обсуждал маршрут с Максом. Путешествие это все еще беспокоило Ариану, но она смирилась. Ее захватила вся эта кутерьма. Как-то раз, видя, что среди ночи Ноэль отправляется с друзьями развлекаться, она подумала, что за двадцать лет молодежь изменилась не так уж сильно.
– О чем ты задумалась? – спросил Макс, заметив ностальгический блеск ее глаз.
– О том, что ничего не изменилось, – нежно улыбнулась она своему возлюбленному.
– Разве? А вот я как раз думаю наоборот. Но может, это потому, что я почти на двадцать лет старше тебя.
Оба вспомнили пустынные комнаты ее матери в доме в Грюневальде, где Макс прятался от нацистов и где он впервые поцеловал Ариану. «Помнишь?» – казалось, спрашивали его глаза.
Ариана медленно склонила голову:
– Да.
– Я тогда сказал, что люблю тебя. Ты знаешь, это была правда.
Она прикоснулась губами к его щеке.
– Я тоже тебя тогда любила – как умела. – Ариана заглянула в его карие глаза. – Ты был первым, кого я поцеловала в своей жизни.
– И надеюсь, буду последним. Потому что в таком случае я просто обязан буду прожить до ста лет.
– Я рассчитываю на это, Макс.
Они помолчали, улыбаясь, и потом Макс, посерьезнев, взял ее за руку, на которой поблескивало неизменное кольцо с огромным изумрудом.
– Я хочу тебе кое-что сказать, Ариана… вернее, я должен тебе кое-что сказать.
Внезапно она все поняла. Возможно ли? Неужели это все же случится, через столько лет?
– Это очень важно для меня. Ариана, ты вый-дешь за меня замуж?
Он говорил очень тихо, во взгляде светились любовь и мольба.
Мгновение она ничего не отвечала, потом склонила голову набок и прищурилась:
– Макс, любовь моя, зачем? Разве это имеет сейчас какое-нибудь значение?
– Да. Для меня – да. Ноэль стал взрослым. Он теперь мужчина, Ариана. Когда он вернется из Европы, он переедет на другую квартиру. А мы с тобой? Снова будем «соблюдать приличия»? Ради кого? Ради твоей прислуги и моего консьержа? Ты можешь продать свой дом или я продам квартиру – и мы поженимся. Пришла наша очередь. Двадцать пять лет жизни ты посвятила Ноэлю. Так посвяти следующие двадцать пять нам с тобой.
Услышав последний аргумент, Ариана не смогла сдержать улыбку. В конце концов она понимала, что он прав, ей нравился ход его мыслей.
– Но зачем нам жениться?
Он ухмыльнулся:
– Ты не хочешь стать уважаемой женщиной, в твоем-то возрасте?
– Но, Макс, мне только сорок шесть.
Она заулыбалась, и он понял, что победил. Заключая ее в объятия, Макс вспоминал их первый поцелуй двадцать восемь лет назад.
На следующий день они сообщили о своем решении Ноэлю. Он был счастлив. Он крепко расцеловал мать и Макса.
– Ну, теперь я уеду с легким чувством. А к сентябрю обязательно переберусь на другую квартиру. А вы будете жить в нашем доме, мама?
– Мы это еще не обсуждали, – в замешательстве ответила Ариана. Она еще не совсем пришла в себя после внезапного решения. Ноэль вдруг ухмыльнулся и снова чмокнул ее в щеку.
– Подумай хорошенько. Не каждая пара женится, когда уже пора отмечать серебряный юбилей.
– Ноэль!
Ариана и так чувствовала себя несколько неловко, оттого что собиралась замуж в таком возрасте. Она всегда полагала, что женятся люди лет в двадцать – двадцать пять, а вовсе не двумя десятилетиями позже, имея взрослого сына.
– Итак, когда же свадьба?
Макс ответил за нее:
– Мы еще не решили. Но мы подождем до твоего возвращения.
– Надеюсь. Надо бы отметить это дело?
С тех пор как он оставил Гарвард, они, кажется, только этим и занимались вплоть до того дня, когда Ноэль отбыл в Европу.
Но в тот вечер Макс пригласил их на ужин в ресторан «Баскский берег». Трапеза получилась роскошной, но ведь и повод был выдающийся. Они пили за путешествие Ноэля в прошлое и за их смелый шаг в будущее. Как всегда, Ариана не удержалась и уронила несколько слезинок.
Париж оправдал его самые смелые надежды. Ноэль взобрался на Эйфелеву башню, побродил по Лувру. Он посидел в парижских кафе, почитал газету и написал открытку «дорогим помолвленным», подписался: «Ваш сын». Вечером, прежде чем идти ужинать, он позвонил подруге Тамми – Бригитте Годар, с которой обещал связаться в Париже. Бригитта была дочерью известного агента по продаже произведений искусства, владельца картинной галереи Жерара Годара. Ноэль познакомился с Бригиттой во время ее короткой стажировки в Гарварде, а француженка и Тамми еще в школе стали близкими подругами. Бригитта была странной девушкой из еще более странной семьи. Мать свою она ненавидела, отца обвиняла в том, что он живет только своим прошлым, а насчет брата утверждала, будто он совершеннейший псих. Бригитта обладала острым язычком, отличалась живым и веселым нравом, была хорошенькой и забавной.
122 
