Ему бросилось в глаза, что портье немного поколебался, прежде чем позвонить мисс Маккормак. Открыв дверь, Элоиза поздоровалась приветливо, но несколько необычным тоном и, не дав ему произнести ни слова, быстро добавила:
— Тибор, рада тебя видеть. Я как раз рассказывала о тебе Питеру. Ну да, Питер наконец меня разыскал! — Обернувшись, она воскликнула: — Питер, он пришел! Тибор пришел. А с ним и виолончель! Когда Тибор вошел, со стула поднялся с улыбкой высокий, немного неуклюжий мужчина с седеющими волосами, в неяркой рубашке поло. Он крепко пожал Тибору руку:
— О, наслышан-наслышан. Элоиза убеждена, что из вас выйдет суперзвезда.
— Питеру упорства не занимать, — говорила Элоиза. — Я не сомневалась: в конце концов он меня разыщет.
— От меня не спрячешься. — Питер придвинул Тибору стул, налил бокал шампанского из ведерка со льдом на шкафчике. — Давайте, Тибор, помогите нам отпраздновать наше воссоединение.
Потягивая шампанское, Тибор заметил, что стул, случайно выбранный Питером, оказался его прежний, «виолончельный». Элоиза куда-то исчезла, Тибор с Питером, с бокалами в руках, вели беседу. Питер держался дружелюбно и без конца задавал вопросы. Каково было Тибору расти в таком месте, как Венгрия? Был ли он поражен, когда впервые попал на Запад?
— Мне бы тоже хотелось уметь играть, — сказал Питер. — Вы счастливчик. Вот бы мне поучиться. Но, наверное, время уже ушло.
— Учиться никогда не поздно, — отозвался Тибор.
— Вы правы. Учиться никогда не поздно. «Время ушло» — это всегда только предлог. Я вот занятой человек и вечно говорю себе: «Я слишком занят, чтобы изучить французский, освоить музыкальный инструмент, прочитать "Войну и мир"». Обо всем этом я мечтал с детства. Элоиза в детстве училась музыке. Наверное, она вам говорила.
— Говорила. Как я понимаю, она богато одарена от природы.
— О да. Это подтвердит всякий, кто ее знает. Она такая восприимчивая. Вот ей бы и учиться. А у меня пальцы — как сосиски. — Питер вытянул руки и рассмеялся. — Мне бы хотелось играть на пианино, но куда с такими руками? С ними только землю копать, чем и занимались мои предки, несколько поколений. Но эта женщина, — он указал бокалом на дверь, — у нее есть восприимчивость.
Наконец из двери спальни показалась Элоиза в темном вечернем платье, увешанная драгоценностями.
— Питер, не докучай Тибору, — проговорила она. — Он не интересуется гольфом.
Питер воздел ладони и умоляюще взглянул на Тибора:
— Ну скажите, Тибор, разве я помянул хоть единым словом гольф?
Тибор сказал, что пойдет: не хочет задерживать пару, собравшуюся на обед. Оба запротестовали, а Питер сказал:
— Посмотрите на меня. Похож я на человека, одетого к обеду?
Тибор находил, что вид у Питера более чем приличный, однако ожидалось, что он усмехнется, и он усмехнулся.
Питер добавил:
— Нельзя, чтобы вы ушли, не сыграв что-нибудь. Я столько слышал о вашей игре.
Смущенный, Тибор взялся было за футляр виолончели, но тут вмешалась Элоиза. Она говорила твердым, каким-то изменившимся голосом:
— Тибор прав. Время не ждет. В этом городе, если не придешь в ресторан вовремя, столик за тобой не сохраняют. Питер, отправляйся переодеваться. Может, и побреешься? Я провожу Тибора. Мне нужно поговорить с ним наедине.
В лифте они обменивались дружескими улыбками, но молчали. Они вышли наружу: пьяцца была расцвечена вечерними огнями. Местные ребятишки, вернувшиеся с каникул, пинали мяч и играли в догонялки вокруг фонтана. Вечерняя passeggiata была в полном разгаре, и, думаю, ветер доносил туда, где они стояли, звуки нашего концерта.
— Ну вот, — произнесла наконец Элоиза. — Он меня нашел и, надо полагать, заслуживает награды.
— Он очень обаятельный человек, — кивнул Тибор. — Вы прямо сейчас собираетесь вернуться в Америку?
— Через несколько дней. Думаю, вернусь.
— Вы собираетесь пожениться?
— Полагаю, так. — Бросив на Тибора мимолетный серьезный взгляд, Элоиза отвела глаза. — Полагаю, так, — повторила она.
— Желаю счастья. Он очень добрый. И любит музыку. Для вас это важно.
— Да. Это важно.
— Только что, пока вы одевались, мы говорили не о гольфе, а об уроках музыки.
— В самом деле? Уроках для него или для меня?
— Для обоих. Но, как бы то ни было, вряд ли в Портленде, штат Орегон, найдется много учителей, способных давать вам уроки.