105 
Сколько я видел беглецов от жизни! И простите, у меня нет никакого к ним уважения и почтения, от какой бы серой и будничной жизни они ни бежали. Все эти бегства – профанация и фикция, причём часто весьма компромиссная. Есть, конечно, бескомпромиссные беглецы, но их и след простыл. Они не вернутся. Они для того и бежали, чтобы не оставить следов. А временные беглецы, чем бы они ни занимались, экстремальным спортом или религиозными практиками, мне неинтересны. Я не люблю людей, которым скучно. Уж простите меня, не люблю.
Я насмотрелся на таких в Индии. (Представляю себе гнев тех, кто себя сейчас узнает (улыбка). Пожалуйста, не надо писать мне гневных комментариев. Вы ездили в Индию за добротой и просветлением. Не гневайтесь на меня. Я ездил туда просто путешествовать. У меня не было просветлений, я не продвинутый, так что отнеситесь ко мне снисходительно.) Как же много в Индии беглецов! Там всё для этого есть: дёшево, даже очень дёшево, безопасно с точки зрения агрессии (её там нет), тепло, куча мифов и легенд, прекрасные, добрые люди, и при этом экстремально, не буржуазно, честно и во многом по-детски первобытно, то есть грязно, просто и без затей. При этом – реально другой мир! Я видел людей, которые живут там месяцами, годами, зависают в ашрамах, совершают пешие или велосипедные путешествия и находят истину практически на первых километрах пути. Видел людей, идущих к Сай Бабе и от него, видел пожилых европеек и американок в национальных индийских одеждах, с распущенными седыми волосами, которые живут тем, что кормят обезьян или индийских детей, не делая между ними большой разницы, так как им открылась более высокая истина. Эти люди честно живут в абсолютно спартанских, точнее, в настоящих индийских условиях, почти не пользуются деньгами, а у некоторых деньги по-честному и закончились. Но единственное, что эти люди никогда не потеряют и берегут как зеницу ока, – это свои британские, американские, немецкие, австралийские, российские, французские и прочие паспорта: гарантию обратного билета, который у них в виде этого паспорта всегда с собой.
Много способов, вариантов, дорог и узеньких тропинок, по которым люди бегут от жизни. Тема не новая, тема, поднятая в двадцатом веке многократно и мощно литераторами и кинематографистами. Плохо жителю больших городов! Печален он, устал он, запутался. Я себя не отделяю и не возвышаю над большим городом, ощущаю себя не менее запутавшимся и усталым. Всё время про это пишу, все мои книги об этом. Главный мой герой – житель большого города. И все мои герои живут моими переживаниями, моим жизненным опытом… Казантип, в концентрированном и наглядном виде, практически в виде таблетки, представляет собой попытку бежать. И как таблетка имеет круглую форму, так и идея Казантипа давно очертила окружность.
А о музыке я и теперь повторю, что музыка в Казантипе плохая, да и музыкой я это назвать не берусь.
Я электронную музыку слушаю много лет, мне посчастливилось почти в самом начале этого движения побывать в знаменитой бельгийской «Ла Рокке» и в «Гараже». Ещё в девяностых я вкусил такого драйва на лучших дансполах Европы. Тогда в этом было ощущение чего-то передового, свежего, а главное – бурно развивающегося. И в этом смысле качество музыки – а хорошего всего мало – не имело значения. Главным было приобщение к рождающемуся прямо на глазах свежему и новому. Сейчас в электронной музыке столь бурного развития нет, нет революционных событий. Это нормально, так бывает. Сейчас во всех сферах некая общая путаница… Но я не об этом, а о том, что я электронную музыку знаю и люблю. Собственно, где я познакомился с «Бигуди»? На дансполе! Они тогда первоклассно диджеили и делали бескомпромиссный и жесточайший электронный проект «Мембраноид» (кажется, он так назывался). Между прочим, когда приехал в Калининград, я первым делом познакомился с электронным дуэтом «Лос Чикатилос», музыку которых знал ещё в Кемерово и крутил у себя в клубе. Мощнейший был коллектив.
В девяносто четвёртом я изо всех сил старался донести до тех, кто ходил к нам в клуб, страшно мной любимую музыку. Я называл наш клуб «Даб-клаб». Это было в Кемерово, и я упорно, преодолевая непонимание и полное отторжение, ставил и ставил трип-хоп, который только появился, который родился у меня на глазах. Эту музыку было очень трудно достать, её невозможно было купить, можно было только привезти. Никакого тебе интернета, откуда можно было бы всё скачать. Меня не понимали, а я настаивал, демонстрировал, как под это можно танцевать, своим видом показывал, какую одежду требует такая музыка. И ведь затанцевали!.. Но вскоре это всё равно превратилось в обычную возню. Даже тогда и даже в Кемерово появлялись драг-дилеры, которых мне помогали вычислить сочувствующие бандиты, потом появились доступные девки, за ними потянулись соответствующие парни, музыка менялась, клуб стремительно умирал, и я уехал… Я сдался. На стенах остались мои фотографии и лёгкая дымка воспоминаний о том, что некогда это делал я…
105 
