очень нудно 
123 
В Израиле возобновить эту традицию застольных од меня заставил Саша Окунь. И я уселся, проклиная непреклонную настырность давешнего друга, сочинять настенную газету (он ее потом украсил дивными рисунками). А юбиляром был наш общий друг Виля Цам. Совсем мальчишкой он ушел из Киева на фронт, войной был сильно искалечен, еле выжил, но вернулся. Стал юристом, но работа занимала очень маленькую часть его души и времени. Виля неустанно праздновал свое существование на свете. В собутыльниках бывали у него прекраснейшие люди, Виктора Некрасова достаточно назвать.
А чтобы описать любовь к нему всех тех, кого дарил он близкой дружбой, я один лишь приведу негромкий факт: уже он десять лет (чуть более) как умер, но каждый год десятка два людей приходят вечером 9 мая в дом его, чтоб выпить за победу.
И его жена Фира вместе с нами поет советские песни. Легкомысленный гуляка Виля только в пятьдесят третьем порешил жениться, встретив Фиру, и сорокалетие их свадьбы праздновали мы в Иерусалиме.
Потому и поздравительная ода называлась -
- НА СОРОКАЛЕТИЕ СОБЛАЗНЕНИЯ ВИЛЕЙ ДЕВИЦЫ ФИРЫ
- Случилось это сорок лет назад,
- война еще вовсю грозила миру,
- когда увидел Виля райский сад -
- в пивной увидел он девицу Фиру.
- Там Фиру домогался подполковник:
- поставив перед ней пивную кружку,
- хвалился ей, что чудо как любовник,
- и звал ее в казарму на подушку.
- Был Виля в небольшом военном чине,
- но лучшее имел он впереди:
- и все, что полагается мужчине,
- и плюс еще медали на груди.
- С достоинством держа большую палку,
- нисколько Виля драки не гнушался
- и с легкостью отправить мог на свалку
- любого, кто на Фиру покушался.
- И Фира силой женского таланта
- почувствовала крепость лейтенанта.
- Да, Фира это сразу ощутила
- и тихо прошептала – «Боже мой!»,
- и к Виле всю себя оборотила,
- чтоб Виля проводил ее домой.
- (Был Виля ума многотомник
- с вальяжностью шаха персидского.
- В казарме рыдал подполковник,
- шепча про Богдана Хмельницкого.)
- В сон девичий Виля явился,
- и Фира воскликнула – «Ах!»,
- поскольку он ей как бы снился,
- но был он уже не в штанах.
- А был он раздетый скорее,
- и был он хотя в темноте,
- но Фира узнала еврея
- в роскошной его наготе.
- (А девки лили слезы на мониста,
- сморкались в расшиваемый рушник,
- им пели два слепые бандуриста,
- что смылся на еврейку их мужик.)
- И длится это счастье очень долго,
- и можно объяснить его научно:
- обязанность супружеского долга
- наш Виля обожает потому что.
- И счастливы, придя на годовщину
- их дивного совместного житья,
- мы выпить за отменного мужчину
- и Фиру безупречного шитья.
Об Александре Окуне я собираюсь написать уже который год. Но это очень затруднительно – писать о близких людях. (Так хирурги избегают резать родственников, что-то есть похожее в обеих ситуациях.) Он очень подлинный и дьявольски талантливый художник. Только та всемирная известность, что его картинам, несомненно, суждена, придет гораздо позже, чем хотелось бы. Такое часто приключается с высокой пробы живописцами, история прекрасно это знает. Но у Саши Окуня есть еще множество других способностей. Он, кстати, и пером владеет столь же виртуозно, как и кистью, так что просто на поверхности лежала мысль о том, что Окунь – рыба кистеперая. Об этом и о прочих дарованиях его была к 50-летию написана хвалительная ода.
- ПЯТЬДЕСЯТ ЛЕТ В СТРУЮ
- Родясь почти что вровень с полувеком
- на светлых берегах реки Невы,
- ты мог бы стать приличным человеком,
- но сделался художником – увы!
- Теперь там хаос общего разброда,
- и ты за счет еврейской головы
- мог быть оплотом русского народа,
- начальник был бы ты бы – но увы!
- Для русской это редкостно равнины,
- что в жителе нет генов татарвы;
- в роду, где есть великие раввины,
- ты сделался художником – увы!
- Владея непростым и редким даром
- улучшить вкус еды пучком травы,
- ты мог бы стать известным кулинаром,
- но сделался художником – увы!
- Смакуя меломанские детали
- в потоках гармонической халвы,
- ты б даже мог настраивать рояли,
- но сделался художником – увы!
- Легко играя мыслей пересвистом,
- слова переставляя так и сяк,
- ты был бы залихватским публицистом -
- зачем ты стал художником, босяк?
- Роскошно развалясь перед камином
- с осанкой патриарха и главы,
- ты мог бы слыть отменным семьянином,
- но склонен ты к художествам – увы!
- На голос твой, пленительный и падкий -
- пришла бы даже диктора карьера,
- ты мог бы рекламировать прокладки,
- художником ты стал – какого хера?
- Воздавши дань любовной укоризне,
- сказать уже по совести пора,
- что счастливы мы рядом быть по жизни
- с тобой – большим художником – ура!
А Верочка – жена Саши Окуня, и много уже лет они прокоротали вместе. Но еще у Верочки имеется любимая сестра – ее близнец, и нижеприводимая баллада – в честь двойного юбилея.
123 
