очень нудно 
51 
— Понятно. Сбросить с самолета бомбу! — Сагара в возбуждении чуть не уронил с носа очки.
— Да, — ответил Исао с самой естественной улыбкой.
— Да? Тогда… Лейтенант Хори, это, конечно, хорошо, но нужно найти кого-то из летной школы. Узнав наш план, Хори обязательно познакомит с кем надо. У него наверняка есть среди них близкие товарищи, — сказал Идзуцу. Исао с некоторым сомнением взирал на этого прямо-таки восхитительно доверчивого Идзуцу.
Идзуцу, конечно, признавал за Исао право на окончательное решение, но обладал способностью безгранично верить в достоинства первого встречного, эта доверчивость открывала всем и каждому его духовный мир, ровный, как пастбище. В этом мире без противоречий, без искажений то, что Ито считал злом, имело, как правило, плоскую форм): Может быть, именно он сможет легко, точно это вафля, сломать зло, и именно в этом стержень его отваги.
— Однако, — сказал Исао, дождавшись, пока Идзуцу полностью проникнется высказанной мыслью, — бомба — это одна из возможностей. Так же как и винтовки, на которых настаивал Кэнго Уэно, но «Союз возмездия» не поддержал его. Последнее средство — меч. Не стоит об этом забывать. Только пушечное мясо и меч.
13
До дома генерала Кито в квартале Хакусан от школы Сэйкэн пешком можно было добраться за считанные минуты. Исао хорошо помнил количество ступенек — их было тридцать шесть, шедших от каменного моста внизу к стоящему на вершине холма дому.
Генерал был очень гостеприимен, после смерти жены хозяйством заправляла вернувшаяся в родительский дом после развода его дочь Макико. Питавший расположение к школе Сэйкэн, генерал привечал Исао, поэтому отец, хотя и говорил, что Исао слишком часто там бывает и только беспокоит людей, запрещать не запрещал.
В доме Исао и его друзей необычайно приветливо встречала Макико.
Молодые люди могли прийти в гости когда угодно, но лучше было перед едой. «Самое большое удовольствие — кормить человека с хорошим аппетитом», — говорил генерал, и Макико была с ним полностью согласна.
Она всем и всегда выказывала одинаковое расположение. Открытая, мягкая, спокойная, тщательно одетая и причесанная.
Исао, Йдзуцу и Сагара, у которых не было особых планов, собирались провести воскресный вечер в доме генерала Кито.
Идзуцу с Сагарой удерживали Исао, собравшегося их угощать, от трат, советуя приберечь деньги, пусть и небольшие, на осуществление их планов, вот и понадобилось место, где можно обойтись без денег.
Встретить гостей в прихожую вышла Макико, одетая в темно-лиловое саржевое кимоно. Увидев ее, Исао похолодел: не вспомнят ли друзья тот цвет на карте, которым он обозначал очаги разложения общества. Макико, опершись о столб рукой, напоминавшей формой изящную ручку кувшина для воды, произнесла свои обычные слова: «Заходите-заходите. Отец путешествует, его нет дома, но это ничего не значит. Надеюсь, вы еще не ужинали».
В это время пошел дождь.
— А вы везучие, — взглянув в темноту за дверью, сказала Макико едва слышным голосом, сливавшимся со звуками моросящего дождя. Она иногда произносила несколько слов таким голосом. Сообразив, что самым вежливым в данном случае будет не отвечать, Исао молча поднялся в вечерний сумрак дома.
В гостиной Макико зажгла лампу. В тот небольшой миг, когда она, приподнявшись на цыпочки, протянула руку над абажуром, рука соскользнула, и огонь, загоревшись, погас, а потом снова вспыхнул, Исао бросились в глаза кончики ее белых носков. Форма, передававшая положение пальцев, лукавая белизна… — Исао показалось, что он подсмотрел какую-то тайну Макико.
Молодых людей всегда удивляло то обстоятельство, что, когда бы они ни пришли, еда в доме Кито имелась в изобилии, казалось, тут следовали обычаю — быть в постоянной готовности к атаке молодого здорового аппетита. И сейчас, определив набор блюд, Макико распорядилась, чтобы служанка подавала, а сама села вместе с гостями. Исао ни у кого не видел таких красивых манер. Макико, потупив голову, изящно подносила ко рту палочки, они у нее просто плыли по воздуху, брала маленькие кусочки овощей или чуть-чуть риса и тем не менее, улыбаясь шуткам молодых людей, живо закончила еду. Так, словно искусно завершила какое-то типично женское дело.
После еды она предложила:
— Давайте послушаем пластинки.
Было душно и влажно, поэтому, хотя в комнату и залетал дождь, распахнули стеклянные двери веранды и сели около них. В углу комнаты стоял красного дерева ящик граммофона. Теперь в моде были электрические патефоны, но здесь упорно продолжали пользоваться этой заграничной системой. Идзуцу завел граммофон. Сам Исао не решался крутить ручку так близко от Макико, Еыбиравшей пластинки.
51 
