Глава 3

Молли Йорк и Дэвид Гласе встретились у входа в тюрьму ровно в половине шестого и тотчас же поднялись к Грейс. К тому времени Дэвид забрал из полицейского участка все материалы дела, а Молли захватила все свои записи, а также отчет судебных медиков. Дэвид проглядел их еще в лифте, а при виде фотографий у него глаза полезли на лоб.

– Выглядит так, словно кто-то отделал ее бейсбольной битой. – Он искоса взглянул на Молли.

– А она утверждает, будто ничего не произошло. – Молли покачала головой, а про себя подумала, как здорово было бы, если бы Дэвиду удалось расположить к себе Грейс. Ведь жизнь девушки в буквальном смысле зависела от этого, хотя Молли не была вполне уверена в том, что Грейс это осознает.

Их проводили в комнату для допросов – ту самую, где стояли стол и четыре стула. Именно здесь Молли уже встречалась с Грейс – по крайней мере в знакомой обстановке будет полегче.

Они посидели несколько минут, ожидая девушку. Дэвид закурил и предложил Молли сигарету, но та отказалась. Прошло не менее пяти минут, прежде чем дверь открылась и на пороге появилась Грейс. Она глядела на них в замешательстве. На ней были все те же джинсы и тонкая майка. Некому было принести ей одежду, а больше ничего у нее с собой не было. На ней была все та же самая одежда, что и в ночь убийства отца и ее ареста.

Дэвид внимательно изучал стоящую перед ними девушку – да, она высока, стройна и грациозна, с первого взгляда выглядит необычайно юной и стеснительной. Но тут Грейс взглянула на него, и Дэвида потрясли ее глаза – это были глаза зрелой женщины. Печальные глаза загнанной лани, единственное желание которой – исчезнуть в чаще. Она мялась в нерешительности, не зная, чего ожидать от этого визита. Она сегодня уже провела четыре часа в обществе полицейских, отвечая на всевозможные вопросы, и очень измучилась. Правда, ей намекнули, что при допросе должен был бы присутствовать ее адвокат, но ведь она уже во всем созналась и не видела ничего дурного в том, чтобы ответить на все их вопросы…

Потом ей сказали, что защищать на процессе ее будет Дэвид Гласе и что он позднее придет с ней повидаться. От Фрэнка Уиллса не было ни слуху ни духу, да она и не собиралась ему звонить. Ей некому было позвонить, не к кому обратиться. Она прочла сегодняшние газеты – все первые страницы кричали о жутком убийстве, о прекрасной и честной жизни ее отца, о его адвокатской деятельности, о том, как много он значил для города. А вот о ней говорилось скупо: ей семнадцать, она училась в школе Джефферсона и убила своего отца. Далее следовало несколько версий случившегося, и ни одна из них не была хоть сколько-нибудь близка к истине.

– Грейс, это Дэвид Гласе, – нарушила тишину Молли. – Он из отдела общественных защитников, будет представлять на суде твои интересы.

– Привет, Грейс, – спокойно сказал Дэвид. Он внимательно следил за ее лицом, вернее, просто глаз с нее не сводил с того самого момента, как она вошла. Нетрудно было сделать вывод, что девочка насмерть перепугана. Но несмотря на это, она вежливо и грациозно пожала ему руку. Коснувшись ее пальчиков, он ясно ощутил, как ее трясет. Когда она заговорила, слышно было, что она слегка задыхается, – тут он вспомнил, что Молли говорила об астме.

– Нам надо кое-что еще сделать, – сказал он.

Она лишь кивнула в ответ.

  25