очень нудно 
69 
Она уже собралась посоветоваться обо всем с королем, но как-то утром в лавку заявился гладко выбритый мужчина, одетый дорого, но не крикливо, и пожелал поговорить с Жанной наедине. Она предложила ему подняться наверх. Когда гость сел, Жанна осведомилась о его имени, предполагая, что это один из тех законников, стремившихся найти выгодное дело на продажу, что кишели в то время в Париже.
— Мое имя не имеет значения, — ответил тот, — речь идет о вашем будущем.
Воцарилось молчание.
— Поскольку вы не хотите назваться, — сказала наконец Жанна, — то полагаю, что вы говорите о своем будущем. С чего бы это вам заботиться о моем?
— Те, кто хвалили ваш ум, оказались правы, — заметил мужчина.
Жанна растеряла последние остатки любезности, предназначавшейся незваному гостю.
— Вы молоды. Вам шестнадцать, не так ли? И уже вдова. Король к вам исключительно благосклонен. Его благосклонность может пойти еще дальше. Вы способны заполнить пустоту, оставшуюся после смерти его возлюбленной.
Совершенно обескураженная Жанна кожей почувствовала опасность.
— Даже если предположить, — сказала она, — что король испытывает ко мне добрые чувства, а я та, что ему нужна, не вижу причин занимать такое опасное место. Поговаривают, что Агнесса Сорель была отравлена.
— Вас не отравят, — уверенно сказал незнакомец.
Жанна изо всех сил старалась сохранить непроницаемое выражение лица.
— Я окажусь под покровительством важных особ, которым буду вынуждена оказывать некоторые услуги?
— Сообщать им о намерениях короля.
Жанна по-прежнему смотрела на незнакомца невидящим взглядом.
— Король не вечен, — продолжил мужчина вкрадчивым тоном. — Когда он отойдет в мир иной, вы будете в самом расцвете сил.
Тут Жанна похолодела. Откуда ему знать, когда умрет Карл? А может, и его тоже собрались отравить?
— Его наследник не будет испытывать к вам ничего, кроме признательности за оказанные услуги.
— Вас послал принц Людовик? — спросила Жанна.
На лице незнакомца появилось выражение тех слуг, которые, прикоснувшись к источнику власти, считают себя носителями величайших тайн. Жанна зашла с другой стороны.
— Сударь, если вы так хорошо осведомлены, то не можете не знать, что я ношу траур по горячо любимому мужу и горе мое неизбывно. Если бы не сын, единственное мое утешение, я давно приняла бы постриг и удалилась от мира, в который занес меня случай.
— В шестнадцать лет? — удивленно сказал мужчина.
— Разве дело в возрасте? Доведись вам видеть меня год назад, вы бы поняли. Бартелеми был для меня всем, и жизнь без него потеряла смысл.
Мужчина разочарованно смотрел на нее, пытаясь понять, искренне ли она говорит.
— Хитросплетения, связанные с властью, мне безразличны, если не отвратительны. Я никогда вас не видела прежде. Извольте оставить меня. Мир полон страдания, не стоит делать его еще мрачнее.
Человек встал, поколебался мгновение и, не проронив ни слова, направился к двери.
— Прощайте, сударыня, — сказал он наконец, — я думал, вы более честолюбивы. Позволю себе надеяться, что вы поостережетесь рассказывать о нашей беседе.
Какое-то время в Жанне боролись ярость и страх. Она спустилась вниз и попросила у Сидони ее плащ. Он не был таким дорогим, как плащ Жанны, но ей и требовалось не выделяться из толпы. К тому же у него был капюшон, какие носят паломники, а это позволяло скрывать лицо, невзирая на летнее тепло. Удивленная Сидони подала ей плащ.
Накинув капюшон, Жанна вышла из лавки, пытаясь изменить свою походку. Она шла, немного прихрамывая, временами нарочно спотыкаясь и волоча правую ногу. Именно так Матье избежал службы в королевских войсках. В этом квартале наверняка хватало соглядатаев. Жанна бросила всю эту комедию только на Малом мосту, но снять капюшон все же не решилась.
Вскоре она достигла своей цели, дворца Турнель. У ворот ее остановили. Жанна откинула капюшон, назвала свое имя и объявила, что хочет видеть короля по делу, не терпящему отлагательства. Стражник передал просьбу придворному, а тот предупредил секретаря его величества. Через несколько минут Жанну провели в королевские покои. Она почтительно поклонилась Карлу.
Король сидел за столом вместе с тремя мужчинами, одним из которых был коннетабль де Ришмон. Он сразу узнал Жанну.
Повернувшись к королю, Жанна поднесла палец к губам, призывая его к молчанию. Потом она оглядела придворных, давая понять, что здесь они лишние.
69 
