27 
Джоан пристально смотрела на сына. Без макияжа ее лицо выглядело рыхловатым и влажным, щеки раскраснелись, а на носу стали заметны крупицы сухой пудры. С вызывающим видом она допила шампанское, пролив несколько капель на ночную рубашку, и со звуком поставила бокал на край столика. Поправив подушки, она села прямо, уронив на пол пепельницу. Харви поднял ее, сложил обратно окурки и замел пепел под кровать.
— Ma petite maman, ne t'en fais pas comme ça! [23]
— Tu es un moujik! [24]
— Ладно, ладно! Ты ничего не слышала о Лукасе?
— Нет, а с чего бы? Почему ты вдруг спросил о нем? Пытаешься сменить тему?
— Не знаю, на какую тему ты говоришь, я лично просто поддерживаю разговор.
— Поддерживаю разговор! Надо же, мой сын приходит сюда поболтать! Просто поболтать ты можешь с кем угодно, только не со мной. А у тебя, я имею в виду после твоего общения с Клементом, Беллами и Луизой, появились какие-то новости о нем?
— Нет. Клемент ужасно волнуется.
— Все только и толкуют о том, как волнуются другие. Я лично ничуть не волнуюсь. Черт побери этого Клемента, хотелось бы мне заставить его сделать хоть что-то стоящее!
Кто-то позвонил в их квартиру от двери подъезда. Харви снял трубку домофона.
— Привет, — сказал он и сообщил матери: — Это Тесса.
— Отлично. Скажи ей, пусть поднимается.
— Тесса, поднимайся. Мама ждет тебя.
Харви вышел на лестничную площадку. Тесса Миллен быстро, но не бегом поднялась по лестнице, перешагивая через несколько ступенек. Похлопав Харви по щеке, она стремительно вошла в квартиру. Харви последовал за ней.
Тесса плохо вписывалась в компанию, которую Джоан называла «компанией Луизы». Она казалась в этом обществе аномальным или загадочным явлением. Харви, Сефтон, Клайв, Эмиль, Беллами и Джоан симпатизировали ей, для Клемента — под влиянием Луизы, Алеф и Мой — она оставалась загадочной особой сомнительных достоинств. Мужская половина компании любила Тессу, а женская часть не поддерживала ее, кроме Коры Брок, которая всячески одобряла ее поведение.
Короче говоря, Тесса вызывала у людей неоднозначные чувства. Скажем так, ее считали странной особой, несомненно, с причудами. Она была не комильфо и смущала своим поведением некоторых приличных людей. Другие вовсе не видели в Тессе ничего особенного, им она представлялась просто раскованной, свободной женщиной, а если она и выглядела странной, то это доказывало лишь, как мало в обществе свободы и раскованности. Эта красивая, коротко стриженная блондинка с узкими серыми глазами, по мнению Беллами, выглядела «как ангел», а Эмиль говорил, что у нее «архаичная улыбка». Судя по слухам, ей перевалило за тридцать, и за ее спиной маячило темное прошлое. Сохранив девичью фамилию, Тесса побывала замужем за одним иностранцем (ныне исчезнувшим), возможно, шведом. Родилась она где-то на севере Англии, закончила какой-то северный университет, одно время жила в Австралии (вероятно, с тем шведом), активно поддерживала левое крыло в политике, работала в издательстве, писала книгу, едва не умерла от холода в лагере протеста, крутила романы с представителями обоих полов, поработала в социальной сфере, но уволилась, попав в немилость к начальству. Поговаривали, что Тесса имела приличный счет в банке. На фотографии, похищенной одним из «объектов ее воздействия», она была изображена на лошади. Беллами познакомился с ней, когда был социальным работником, и представил ее в компании Луизы. Эмиль, как оказалось, уже встречался с Тессой в организации, борющейся за права геев. В настоящее время, очевидно вновь связавшись с общественной работой, она руководила женским приютом и консультацией. Выражая мысли четким, хорошо поставленным голосом, она отчасти сохранила манеру северного произношения гласных. Ей нравилось смущать Харви, и он привык к этому. Он считал, что понимает Тессу во всем — как он сам с важным видом определял — своеобразии ее натуры.
— Привет, Учительница! — так приветствовала гостью Джоан.
Воспользовавшись кратким отсутствием Харви, Джоан успела нанести легкий макияж. Поправив подушки, она устроилась поудобнее и сейчас всем своим видом излучала бодрость и оживление, поблескивая расчесанной и приглаженной темно-рыжей шевелюрой.
Тесса вручила Харви промокший макинтош и роняющий капли зонт, чтобы он отнес их в ванную комнату. Подойдя к Джоан, она убрала бокал из-под шампанского и затушила дымившуюся в пепельнице сигарету. Потом распахнула окно, впустив в комнату шелест дождя и струю насыщенного дождевой влагой холодного воздуха. Джоан издала протяжный стон. Тесса уселась на освобожденный Харви стул, а сам Харви устроился на кровати.
27 
