16 
— Да, сержант!
— Знавал его раньше. Он все еще жив? Как этот старый пьянчуга?
— Э… хорошо сохранился, сержант, — ответила Полли, все еще стараясь отдышаться.
— Да уж, могу поспорить, — засмеялся Джекрам. — Он отлично дрался в барах. И готов биться об заклад, это не единственный трюк, который он тебе показал, а?
— Нет, сэр. — И все бранили старика за то, что он рассказал ей, а Аббенс посмеивался над своей кружкой с сидром. И, как бы то ни было, Полли долго выясняла, что же такое «семейные реликвии».
— Слышал, Страппи? — бросил сержант чертыхающемуся капралу. — Похоже, тебе повезло. Но за честность в бою призов не дают, парни. Вы еще узнаете это. Ну все, игра закончилась. Приложи холодный компресс, капрал. Всегда выглядит хуже, чем есть на самом деле. И закончим на этом, вам двоим ясно? Это приказ. Умному и слова достаточно. Поняли?
— Да, сержант, — коротко ответила Полли. Страппи хрюкнул.
Джекрам оглядел остальных новобранцев.
— Хорошо. Кто-нибудь из вас держал раньше хотя бы палку? Ясно. Что ж, видимо, придется начинать потихоньку…
Страппи снова хрюкнул. Им можно было только восхищаться. Пусть он стоял на коленях, пусть кровь текла сквозь пальцы из сломанного носа, но он мог найти время, чтобы сделать чью-то жизнь хоть чуть-чуть, но все же более невыносимой.
— У гъядового Кговососа есть меч, сегжант, — обвиняюще заявил он.
— Хорошо владеешь им? — Cержант повернулся к Маледикту.
— Нет, сэр, — ответил тот. — Никогда не учился. Он для защиты, сэр.
— Как же можно защитить себя, если не знаешь, как обращаться с мечом, который носишь?
— Не себя, сэр. Других. Они видят меч и не нападают на меня, — терпеливо объяснил Маледикт.
— Да, но если бы они напали, от него бы не было никакой пользы.
— Нет, сэр. Я бы просто оторвал им головы, сэр. Вот что я имею в виду под «защитой». Их защищать, а не себя. И мне бы влетело от Лиги за подобное, сэр.
Некоторое время сержант смотрел на него.
— Хорошо продумано, — наконец пробормотал он.
За их спиной раздался глухой звук, стол перевернулся. Тролль Карборунд сел, застонал и снова упал на спину. Со второй попытки ему удалось встать, сжав голову обеими руками.
Поднявшись, капрал Страппи, казалось, совершенно потерял страх от гнева. Он подскочил к троллю и остановился прямо перед ним, пылая от ярости, кровь все еще сочилась тонкими струйками.
— Ах ты, маленький мерзавец! — закричал он. — Ты…
Карборунд осторожно и без видимых усилий поднял капрала за голову, поднес его к одному из глаз и стал вертеть так и эдак.
— Я вступил в армию? — прогудел он. — О, копролит…
— Это покушение на стагшего офицега! — донесся приглушенный крик капрала.
— Поставь капрала Страппи на землю, пожалуйста, — сказал сержант Джекрам. Тролль кивнул и опустил человека на пол.
— Извини, — произнес он. — Думал, что ты гном.
— Я тгебую, чтобы его агестовали за… — начал капрал.
— Нет, капрал, — отозвался сержант. — Сейчас не время. Поднимайся, Карборунд, и становись в строй. Чтоб мне пусто было, если сделаешь это еще раз, будут неприятности, тебе ясно?
— Да, сержант, — пророкотал тролль, поднимаясь на ноги.
— Хорошо, — произнес сержант, отступая назад. — Итак, сегодня, мои счастливчики, мы изучим кое-что, что мы называем маршем…
Они ушли из Плёна в дождь и ветер. Примерно через час, как они скрылись за поворотом, сарай, где они спали, загадочно сгорел дотла. Бывают и более удачные попытки ходить строем. Например, у пингвинов. Сержант Джекрам сидел на задке повозки и выкрикивал команды, но рекруты все равно шли так, будто им никогда не приходилось передвигаться из пункта А в пункт Б. Сержант задавал ритм, но потом остановил повозку и объяснил некоторым принципы «право» и «лево», и они наконец покинули горы.
Полли вспоминала те первые дни со смешанным чувством. Они постоянно маршировали, но она была привычна к долгим переходам, и ее сапоги были довольно удобны для этого. Штаны уже не натирали кожу. Водянистое солнышко пыталось светить, холодно еще не было. И все было бы прекрасно, если бы не капрал.
Она гадала, как Страппи, чей нос теперь был похож на сливу, разберется с ситуацией между ними. Как оказалось, он пытался притвориться, будто ничего не произошло, и как можно меньше связывался с Полли.
Он не щадил остальных, хотя и был избирательным. Маледикта он оставил в покое, как, впрочем, и Карборунда; Страппи мог быть кем угодно, но уж точно не самоубийцей. Игорь же его озадачивал. Он выполнял все глупые указания, что давал ему капрал, и делал это настолько быстро, искусно и с таким видом, будто был счастлив от этой работы, что капрал оставался в полнейшем замешательстве.
16 
