Знаю-знаю, я уже сообщал тебе о бессовестном осмеянии героев-республиканцев, но я до сих пор возмущен. Как может человек с таким тонким вкусом опуститься до того, что бы тешить разнузданную толпу карикатурами на самых достойных из римлян, пусть даже и своих оппонентов?

Но я поведу сейчас речь не о том. Представь, я наконец развелся с Теренцией. С этой мегерой, тридцать лет меня изводившей! Так что теперь я потенциальный шестидесятилетний жених. Очень странное ощущение. Мне уже предложили двух вдовушек. Одна — сестра Помпея Магна, другая — его дочь. Ты ведь знаешь, что Публий Сулла скоропостижно скончался? Это весьма огорчило великого человека, хотя не пойму почему. Любой отпрыск того, кто усыновлен таким типом, как Секст Перквитиен-старший, и рос в его доме, не может считаться воспитанным человеком. Как бы там ни было, Помпея — вдова. Но я предпочел бы вторую Помпею. Во-первых, она лет на тридцать моложе. А во-вторых, у нее жизнерадостный вид. Кажется, о Фаусте Сулле она особенно не горюет. Вероятно, потому, что великий человек разрешил ей сохранить все свое состояние, кстати довольно большое. Ну разумеется, на женщине бедной я не женюсь, дорогой Брут. Но после Теренции я не женюсь и на женщине, которая сама управляет своими деньгами. Так что ни одна Помпея Магна мне, по всей видимости, не подходит. Между нами, мы, римляне, слишком много даем воли бабам.

И еще развод в рядах Туллиев Цицеронов. Моя дорогая Туллия разорвала свой союз с этим бешеным кабаном Долабеллой. Я потребовал, чтобы он возвратил мне все мои выплаты ему в счет ее приданого, что полагается сделать, когда при разводе жена — пострадавшая сторона. К моему удивлению, Долабелла согласился! Я думаю, он пытается вновь добиться расположения Цезаря, поэтому и обещал вернуть деньги. Цезарь не любит, когда с женщинами обращаются плохо. Взять хотя бы его сочувственное отношение к Антонии Гибриде. Но пойдем дальше. Туллия вдруг сообщает мне, что ждет ребенка от Долабеллы! О, что творится с этими женщинами? Туллия теперь в глубокой депрессии. Она, кажется, не хочет рожать, но винит во всем меня! Говорит, это я заставил ее развестись. Я повержен. Сдаюсь.

Без сомнения, Гай Кассий уже написал тебе, что он возвращается из провинции Азия. Я догадываюсь, что между ним и Ватией Исавриком нет ничего общего, кроме жен, твоих сестер. Ватия предан Цезарю, поэтому у него ничего нельзя выведать. Из того, что Кассий писал мне, я также понял, что как губернатор Ватия очень строг. Он так хитро урегулировал налоги в провинции Азия, что их нельзя будет увеличить еще несколько лет. А это делает невозможным для публиканов или любых других предприимчивых римлян обогатиться хоть на сестерций на территории от Амана до Пропонтиды. Я спрашиваю тебя, Брут, для чего тогда Риму провинции, если не для того, чтобы дать возможность его гражданам добавить в свой кошелек несколько монет? Похоже, Цезарь считает, что это Рим должен содержать занятые им области, а не наоборот, как должно быть!

Гай Требоний приехал в Рим из Дальней Испании. Беднягу оттуда прогнали Лабиен и оба Помпея. Но он вроде бы не внакладе. Ему там приходилось трудненько после печально известного губернаторства Квинта Кассия. Говорят, это был сущий Гай Веррес. А три республиканца высадились в тех краях без помех, к всеобщей радости, и с большой легкостью набрали войско. Гней Помпей, поставив на якорь свой флот в водах, омывающих Балеарские острова, обосновался в Кордубе и ведет себя как губернатор. Лабиен — военачальник при нем.

Интересно, что сделает Цезарь?