301 
Через месяц в Афины приехал Кассий, и приятели перебрались в более просторный дом. Из огромного состояния Брута в Риме и Италии едва ли что-то осталось. Он все привез с собой на Восток, а Скаптий выказал себя управляющим не хуже Матиния и очень рьяно стремился доказать это патрону. Таким образом, денег было много, и три философа жили великолепно. Для Статилла, измученного стилем жизни Катона, это был рай.
— Сначала ты должен посмотреть на наши статуи на агоре, — оживленно сказал Брут, почти выталкивая Кассия из дома. — Я поражен! Такая замечательная работа, Кассий! Я выгляжу словно бог! Нет-нет, я не страдаю манией Цезаря, но могу сказать тебе, что хорошая греческая статуя намного превосходит все, что могут сделать в мастерских Велабра.
Когда Кассий увидел статуи, он расхохотался и не успокоился до тех пор, пока от них не ушел. Обе статуи были естественного размера и абсолютно без одеяний. Долговязый, с покатыми плечами, неатлетический Брут выглядел как боксер Праксителя с сильно развитой мускулатурой, внушительным пенисом и пухлой, длинной мошонкой. Неудивительно, что он в восторге! Что же касается статуи самого Кассия, возможно, он и одарен столь же щедро, как изображен, но стоять вот так, возбуждая своим голым задом гомиков, просто смешно… ужасно, ужасно смешно. Брут очень обиделся и отправился домой, не проронив ни слова.
Всего один день, проведенный с Брутом, сказал Кассию, что его шурин идиллически счастлив жить жизнью богатого римлянина в культурной столице мира, в то время как самому Кассию очень хотелось к чему-то стремиться и добиваться каких-то более важных вещей. Идею подала Сервилия, сообщив ему, что Сирия видит в нем своего губернатора. Что ж, он поедет туда.
— Если ты не растерял здравомыслия, — сказал он Бруту, — поезжай в Македонию губернатором. И постарайся прибыть прежде, чем Антоний выведет оттуда все войска. Удержишь оставшиеся легионы — будешь в безопасности. Напиши Квинту Гортензию в Фессалонику, спроси, как там и что.
Но прежде чем Брут на это решился, Гортензий написал ему сам. По его мнению, Марк Брут может приехать на македонское губернаторство. Антоний и Долабелла не настоящие консулы, они просто бандиты. По настоянию Кассия Брут ответил Гортензию «да». Да, он приедет в Фессалонику, прихватив с собой пару молодых и способных людей, которые станут его легатами. Это сын Цицерона Марк, младший сына Бибула Луций и кое-кто еще.
За один рыночный интервал Кассий успел нанять корабль и по Эгейскому морю от острова к острову доплыл до провинции Азия, оставив терзающегося в сомнениях Брута. Тот все выбирал между Македонией и Афинами. С одной стороны его призывал гражданский долг, с другой — манила привольная и спокойная жизнь. Второе было уже под рукой, поэтому он не спешил на север, особенно после того, как услышал, что Долабелла скорым маршем идет через Македонию в Сирию.
И конечно, до отъезда следовало написать письма. То, что Сервилия и Порция вместе, его очень беспокоило. Он написал Сервилии и предупредил ее, что с этого времени с ним будет трудно сноситься, но, так или иначе, Скаптий будет время от времени к ней приезжать. С письмом к Порции было труднее. В конце концов он попросил жену попытаться поладить со свекровью и уверил, что любит ее и скучает по ней.
Таким образом, Брут прибыл в столицу Македонии Фессалонику только в конце ноября. Гортензий радостно встретил его, пообещал, что провинция тоже радостно его встретит.
Но Брут все находил отговорки. Правильно ли будет занять место Гортензия до нового года? В новый год полномочия Гортензия закончатся, но если Брут сменит его преждевременно, сенат может решить послать армию против узурпатора. Четыре отборных легиона Антония убыли за море, но два, сказал Гортензий, кажется, все еще остаются в Диррахии. Хорошо, но Брут по-прежнему мешкал, и пятый отборный легион тоже убыл.
Единственной интересной новостью из Рима был поход Октавиана на Рим, что сильно озадачило Брута. Кто же он, этот очень молодой человек? Как он надеется справиться с таким хряком, как Марк Антоний? Неужели все Цезари сделаны из одного теста? Наконец он решил, что Октавиан — ничто и к новому году его уже не будет.
Ничего не знавший Публий Ватиний, губернатор Иллирии, сидел в Салоне с двумя легионами и ждал приказа Марка Антония занимать земли вдоль реки Данубий. В самом конце ноября он получил от него письмо с повелением идти на юг и помочь Гаю Антонию укрепиться в Западной Македонии. Не зная о растущей непопулярности старшего консула Рима, Ватиний сделал, как ему велели. Никто не сказал ему, что Брут намерен отнять Македонию, а Кассий едет в Сирию, чтобы отобрать ее у Долабеллы.
301 
