118 
— Благодарю вас, я, конечно, займусь. Алекс так занят, что мне и поговорить с ним об этом некогда.
Элисон поднялась, чтобы позвать мужа, потому что пора было собираться.
— Ради бога, если у вас найдется свободная минутка, милости прошу ко мне, — сказала она, делая радушный жест. — Там есть два маленьких разбойника, которые за день могут вымотать десяток нянь и гувернанток. Они будут счастливы, что нашлась еще одна добровольная жертва.
Вскоре Элисон с мужем уехали, Алекс сказал, что еще побудет внизу, и Эвелин пришлось подняться к себе. Огромный дом казался пустым и насквозь промозглым, хотя камины жарко топились. Служанка, которую Дейдра выделила для нее, помогла Эвелин снять платье, которое портной только сегодня привез. Дейдра сразу взяла на себя попечение о ее гардеробе и делала это с большим жаром. Она же представила ей всех многочисленных слуг. Алекс был вечно занят, они почти не разговаривали. И Эвелин чувствовала его отчужденность, как этот ледяной сквозняк, гулявший по темным коридорам.
Если бы она только знала, почему он избегает ее! Не думает же он на самом деле, что она неравнодушна к Хэндерсону? Адвокат заходил несколько дней назад, оставил свой новый адрес, они поболтали несколько минут. Но что в этом такого? И в том, что они были вместе на палубе, смотрели на китов, тоже не было ничего страшного. Но что Алекс потом сделал с ней?.. Она готова была приписать это влиянию алкоголя и страху за жизнь графа. Но чувствовала, что это не так. Может, нечто подобное уже было в его жизни?
Их комнаты находились на таком отдалении, что она не услышала, когда Алекс вернулся. Он прошел через свою дверь, как делал каждую ночь.
На следующий день опять явился Хэндерсон, предложил проехаться по паркам, посмотреть Лондон, так как ее муж, видимо, слишком занят, чтобы сопровождать ее. Кроме того, через неделю Рождество, и ей наверняка нужно сделать кое-какие покупки. Эвелин, без всякой задней мысли, согласилась.
Когда они вернулись, в самом веселом настроении, с ворохом покупок, Алекс уже ждал их. Эвелин сразу заметила темный огонь в его глазах, но не придала этому значения, занятая перепоручением покупок горничной.
— Добрый вечер, Хэмптон, — поздоровался Хэндерсон с некоторым вызовом, слегка взмахнув треуголкой. Парик его был безупречен, дорогой редингот прекрасно сидел на нем. — Что-то вы рановато сегодня.
— Нужно посмотреть кое-какие бумаги, которые граф раздобыл для меня, — ответил Алекс спокойно. — И решить, как ими воспользоваться… Кстати, это и вас может заинтересовать.
Хотя все было сказано подчеркнуто вежливо — чтобы не возбуждать излишнего любопытства слуг, Эвелин ощутила в голосе мужа угрозу. Еще она почувствовала, как оба, несмотря на внешнюю невозмутимость, напряжены. Но сейчас она знать не желала, какую очередную глупую игру они затевают.
— Если не возражаете, я пойду приведу себя в порядок, — сказала она, направляясь к лестнице. И обойдя Алекса, стала подниматься следом за горничной.
Алекс ждал, примет адвокат его предложение или откажется. Прекрасно понимая, что за бумаги Алекс имеет в виду, Хэндерсон не спешил. Он смерил Хемптона ледяным взглядом, изобразил намек на поклон и водрузил шляпу на голову.
— Мой адрес есть у вашей жены. Навестите меня, когда вам заблагорассудится.
Алекс выругался про себя. Из-за слуг он не мог сейчас разобраться с этим хлыщом, как следовало бы. Развернувшись на каблуках, он посмотрел вслед Эвелин и вдруг замер, вспомнив, что произошло, когда он в последний раз просил ее держаться подальше от Хэндерсона. Все опять нестерпимо ярко вспыхнуло в памяти. Не задерживаясь ни секунды, он прошел в кабинет. Рука привычно потянулась к графину, но он сдержался, потом засунул руки поглубже в карманы. Из того кошмара, который он сам сотворил из их жизни, нужно было выбираться, но с помощью бренди это не получалось.
Он понятия не имел, что теперь делать с разводом. Сначала хотел убедить Эвелин, что она сама не хочет развода, но после той ночи на корабле боялся, что она возненавидела его, и не смел более ничего предлагать. Да и собственное положение теперь, в связи с болезнью графа, было неопределенным. Будущее рисовалось настолько бесцветным и тусклым, что он счел за лучшее с головой уйти в работу. Потом, когда, может быть, удастся снять с нее обвинения, Эвелин опять сможет разговаривать с ним без отвращения.
Но теперь он боялся остаться с ней наедине. Она сделала из него труса. Все одобряли его выбор, Эвелин вполне удачно вписывалась в его домашний круг, и он боялся нарушить хрупкое равновесие, которое, рухнув, погребет его под своими обломками. А может, он просто стал осторожным?.. Вздохнув, Алекс взялся за перо и придвинул к себе ворох бумаг, лежавших на столе.
118 
