очень нудно 
68 
– С удовольствием, – кивнул Остин.
– Куда?
– Вокзал Виктория.
– А тебе куда, Гарс?
– Я просто проедусь. Могу выйти где-нибудь у метро.
– Сядешь за руль, Гарс? – спросил Мэтью. Ему хотелось сделать для племянника что-нибудь приятное.
Гарс замялся. Прикоснулся к автомобилю. Видно было, что его соблазняет такая перспектива.
– Нет, спасибо, – сказал он.
Остин разглядывал приборную доску.
– А ты не хотел бы? – обратился к нему Мэтью.
– Охотно, – ответил Остин, – если можно.
– Вот и хорошо. Я ведь, в сущности, еще не освоился с левосторонним движением.
– Тебе это кажется странным?
– И плоховато пока ориентируюсь в Лондоне.
– Куда же тебя везти, Мэтью?
– К Британскому музею.
– Если в музей, то я с тобой пойду, – вмешался Гарс.
Остин рассмеялся.
Сели в машину: Остин за руль, Мэтью рядом с ним, Гарс – на заднем сиденье.
– Отсюда лучше выехать боковой улицей, направо, потом налево. Налево. Сейчас будет поворот. Как у тебя дела, Гарс?
– Отлично.
– Рад, что вернулся в Англию?
– Да.
– Работу уже нашел?
– Еще нет.
– Остин, не так быстро. Остин, пожалуйста.
* * *
Остин резко нажал на педаль. Машину тряхнуло, подбросило, пронзительно завизжали тормоза. Кто-то закричал. Мэтью ударился головой в стекло, но за секунду до этого перед ним мелькнула девочка лет шести в розовом платьице, побежавшая за мячиком. Еще немного проехав, автомобиль замер, наискосок перегородив дорогу. Мэтью схватился за голову. Оглянулся. Девочка лежала на дороге. Остин, держась за руль, смотрел вперед, словно в трансе.
Гарс вышел из машины, Мэтью следом за ним. Он увидел ясно и отчетливо: пыльная пустая улица, ребенок, лежащий неподвижно… розовое платьишко, увеличивающаяся лужа крови, женщина в переднике, стоящая на коленях на обочине. Женщина то ли охала, то ли вскрикивала и все пыталась, пока кто-то не остановил ее, приподнять голову ребенка.
– Надо вызвать «скорую» и полицию, – произнес Гарс.
Собралась небольшая толпа, несколько машин остановилось. Улочка была невзрачная – длинный забор с калитками, несколько домов и пустырь, на котором стоял какой-то фургон.
– Где телефонная будка? – спросил Гарс.
– Мы уже… – откликнулся кто-то в толпе.
Солнце отражалось в расплывающейся лужице крови, в розовом платьице и в других вещах, на которые Мэтью не хотел смотреть. Ребенок был мертв. Кто-то поднял мячик и беспомощно держал его в руках. Женщина, раскачиваясь, задыхаясь, голосила хрипло. Из фургона вышел мужчина, подошел и сел рядом, привалившись к стене.
Остин стоял за спиной Мэтью. Гарс возле телефонной будки разговаривал с каким-то мужчиной. Издали донесся звук сирены. Мэтью сжал голову ладонями. Перед глазами вспыхивали ослепительные огни.
– Ребенок выбежал прямо под машину, – сказал он тем, кто стоял рядом.
– Да, это не ваша вина.
– Вы видели?
– Они не виноваты.
– Ребенок выбежал…
– Машина ехала слишком быстро.
– Мэтью, – Остин тронул брата за плечо, – скажешь, что это ты вел машину?
– Что?
– Скажи, что ты вел машину. Ты не пил. Мы не виноваты. Никто не докажет, что мы. Ты трезвый. Понимаешь?
Подошел Гарс:
– Позвонили куда нужно.
– Мэтью, скажешь, что ты вел? Понимаешь меня?
Кто-то поднял женщину и увел с проезжей части. Тело ребенка осталось лежать посреди дороги, рядом никого не было. Женщина плакала, сидя на бровке. Две другие женщины, явно прохожие, тоже плакали.
– Доченька моя… доченька моя… они не виноваты. Она побежала. Они не виноваты. Я виновата… я виновата…
– Не надо, Мэри… – говорил мужчина, сидящий рядом.
– Вы родители? – спросил кто-то.
– Да.
– Деточка… деточка моя…
– Не могу на это смотреть, – сказал кто-то.
– Они не виноваты.
– Скорость была слишком большая.
– Но ребенок выбежал!
– С каждым может случиться.
– Мэтью, – снова заговорил Остин, – ты не пил. Прошу тебя, скажи, что ты сидел за рулем. Никто не видел. Мы не виноваты, не виноваты. Скажи, что ты за рулем.
– Я не могу, прости, – произнес Мэтью.
Он отошел и сел на асфальт, прислонившись спиной к забору, рядом с отцом девочки. Голова была как в огне. Может быть, из-за удара. Ох, хоть бы этот ужасный плач прекратился!..
Врачи из «скорой помощи» собрались вокруг тела посреди дороги. Мужчина, до этого державший мяч, положил его в сточный желоб, по которому текла кровь. Остин, бледный, дрожащий, объяснялся с полицейскими. Мэтью потерял сознание.
68 
