очень нудно 
34 
Пожалуй, пришло время объявить, что путь в его постель вновь открыт. И Адриана как нельзя лучше подходит для того, чтобы с ее помощью сделать такое объявление. У нее нет политических амбиций и притязаний. Она наивна и неотразима и к тому же расцветала под влиянием очарования и совершенства Ментенон, которая считала Адриану идеальной девушкой. Сама Ментенон была для него идеальной женщиной. И дитя, которое когда-то пленило сердце Ментенон, возродит трепет его собственного сердца.
Он почувствовал легкий толчок – ноги носильщиков вступили на подстриженный зеленый газон – длинную полосу травы, которая, как проспект, вела к месту праздника. Зеленый ковер венчал фонтан Аполлона, за ним открывался вид на Большой канал, который уходил вдаль, к горизонту.
Куда ни брось взгляд – бескрайнее море приглашенных. Многих он знал в лицо, но большинство были незнакомы. Эти бездельники не утруждали себя ожиданием появления короля.
Людовик опустил стекло паланкина, чтобы лучше рассмотреть своих подданных. По мере того как глаза обводили толпу приглашенных на праздник, неприятное чувство в груди росло. Перед ним колыхалась масса элегантно одетых людей. Многие, как предписывалось, – в костюмах, украшенных перьями. Остальные, как он и настаивал, были одеты либо в белое, либо в красное. Все смеялись и приветствовали его низкими поклонами. Но в толпе не чувствовалось живой искры радости и веселья.
Когда-то его любила вся Франция. Что же теперь с ней случилось?
На глаза навернулись слезы. Если бы только он мог объяснить им. Если бы только они поверили и согласились немного подождать, тогда все, как и прежде, стало бы хорошо. Те силы, которые сосут жизненные соки Франции, скоро начнут соперничать друг с другом, чтобы посмотреть, кто из них ниже пал в стремлении получить объедки с роскошного стола Франции. И вот тогда двор и народ узнают, как много он для них сделал. И тогда они снова его полюбят всем сердцем, всей душой.
Адриана не могла не признать, что Большой канал великолепен. Он походил на крестообразное внутреннее море с мраморными берегами. Он воплощал в себе достоинства Версаля. Изумительные пропорции, бесценное творение, приковывающее взгляд, фривольное и легкомысленное.
Трап, перекинутый над застоялой водой, вел на баржу. Король уже успел подняться на борт этого нелепо разукрашенного судна, там были и дофин, и герцог Орлеанский, и герцог Мэн. К своему неудовольствию, Адриана обнаружила, что жены обоих герцогов следовали сразу за ней, ею нарочито бросали вызов их высокому положению. Самыми последними прибыли около шестидесяти придворных, и повсюду – гвардейцы Швейцарской роты, личная гвардия короля, одетая в голубые ливреи с серебряным позументом. Небольшой оркестр играл что-то незнакомое, похожее на военный марш. Звучал оркестр несколько варварски, впечатление усиливалось от примитивного и жалобного завывания волынки – в последнее время волынка вошла в моду.
Башмаки носильщиков глухо застучали по трапу, минуту спустя ливрейный лакей открыл дверцу паланкина, сильные руки подхватили Адриану и опустили на палубу. Ее любезно проводили к закрепленному за ней месту.
Небывалая экстравагантность убранства баржи поразила даже искушенный Версаль. Баржа представляла собой плоскую четырехугольную платформу – настоящий плавучий остров. Ближе к носу возвышалась четырехуровневая пирамида. На каждом углу всех четырех уровней развевался штандарт с сияющим на нем солнцем – символом Людовика XIV. На вершине пирамиды стояли два трона – большой и поменьше; над большим троном играл на ветру самый большой штандарт с великолепной королевской эмблемой; подсвеченная алхимическим фонарем, она сияла подобно настоящему солнцу. Два других фонаря, затейливо убранные, украшали нос и корму баржи, и сотни маленьких солнц светили по краям планшира. Оркестр располагался на небольшом возвышении почти у самого носа. И, начиная со штандартов, все вокруг было украшено гирляндами из перьев и лент.
Мгновенно Адриану охватил ужас, ей показалось, что второй, меньший трон приготовлен для нее. В следующую секунду она вздохнула с огромным облегчением – ее проводили на третий ярус пирамиды. Меньший трон занял дофин, королевский правнук и наследник, его детское лицо сияло в золотистом свете волшебного фонаря. На нем был алый камзол, темно-малиновый жилет и головной убор с огромными перьями, похожими на извергающийся кроваво-красный фонтан.
34 
