Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
149 
— Вы что, книгу о нем пишете?
— Нет.
— Давно пора написать о нем нормальную книгу.
— Но вам нравятся его картины? Тут у нас есть пара его работ.
— Вернее, была! Они теперь где-то в хранилище!
— Любой, у кого есть пара его работ, сидит на золотом мешке.
— Попробуйте узнать в его галерее.
— Да, загляните туда. Это на Корк-стрит.
— Нет, там лицензия уже закончилась и парень переехал в Илинг. Его зовут Барнсуэлл. Поищите в телефонной книге.
— Джесс к этому сукину сыну теперь и на милю не подойдет.
— Но знать-то он может.
— Ну и ну. Я думал, Джесс никогда не вернется в Лондон.
— А вы через его загородный дом не пытались выяснить?
— Их нет в телефонной книге…
— Постойте-ка. Вы на него ужасно похожи. Вы не его ли сын?
— Сын.
— Я и не знал, что у Джесса есть сын.
— Подумать только!
— Нет, вы теперь так не уйдете. Вы должны с нами выпить!
— Неужели вы не художник? Вы обязательно должны быть художником!
— Нет, я не умею рисовать…
— А вы пробовали?
— Нет, но…
— Я вас научу.
— Спасибо, но мне пора…
— Извините, вы мистер Барнсуэлл?
— Что вам угодно?
— Кажется, вы раньше продавали картины Джесса Бэлтрама.
— Это кто вам сказал?
— Так мне сказали в Королевском колледже искусств.
— Как вы меня нашли?
— По телефонной книге.
— Вы дилер?
— Нет.
— Что же вам тогда надо?
— Я ищу Джесса.
— У меня его нет. Надеюсь, он мертв. Зачем он вам нужен?
— Я его друг.
— Он вам должен?
— Нет.
— Может, вы один из крутых парней, которые выбивают долги?
— Нет.
— Жаль. А то бы я напустил вас на него, если бы знал, где его найти. Он мне должен кучу денег.
— Может, вы знаете…
— Я так полагаю, он все еще гниет за городом в этом уродливом страшилище, что он построил на болоте. Поезжайте туда.
— Я думаю, он в Лондоне.
— Я ему отправил немало писем. Он ни на одно не ответил.
— Сколько он вам должен?
— Я заплатил ему за несколько картин, которые он так и не написал.
— Я уверен, он…
— Я его взял, когда никто и имени его не слышал. Я сделал ему репутацию.
— Я уверен, он не хотел ничего…
— Он уничтожил мой бизнес. Раньше я работал на Корк-стрит. А теперь? Посмотрите на эту дыру.
— Мне очень жаль…
— У меня все еще есть несколько его работ. Вы не хотите купить?
— Нет, на самом деле…
— Они не очень дорогие. Как только он умрет, цена подскочит. Вы могли бы сделать неплохое вложение средств.
— Нет, я…
— Да послушайте, это прекрасное вложение. Мне чертовски нужны деньги.
— Нет, спасибо… я думал, может…
— Ну, если не хотите разбогатеть… как вам угодно.
— Я подумал, а вдруг вам случайно известен его старый адрес в Челси?
— На Флад-стрит? Еще бы не известен! Я там дневал и ночевал.
— Не могли бы вы мне его дать?
— Да. При условии, что вы мне сообщите, если найдете его.
— Хорошо.
— А вам что от него надо? Впрочем, все равно не скажете. Вот вам адрес.
— Спасибо…
— Если увидите его, можете столкнуть в Темзу. Его картины сильно подскочат в цене, когда старый мерзавец сдохнет. С нетерпением жду этого дня.
— Простите, не могли бы вы…
— Заходите.
— Я только хотел…
— Да заходите. Положите сюда ваш плащ. Проходите в гостиную. Гостиная здесь. Раньше она была наверху.
— Спасибо. Извините, что беспокою вас…
— Надеюсь, вы не возражаете против сухого шерри? Сладкое я не выношу.
— Нет, хорошо, спасибо. Это ведь дом сто пятьдесят восемь по Флад-стрит?
— Да, конечно. Садитесь на диван.
— Спасибо…
— Как вы узнали мой адрес?
— Мне его дал мистер Барнсуэлл из Илинга.
— Я не знаю никого в Илинге. И если на то пошло, никакого Барнсуэлла я тоже не знаю.
— Вы, наверное, приняли меня за кого-то другого.
— Как я могу вас принять за кого-то другого? Меня вполне устраивает, что вы — это вы. Зачем вам быть кем-то другим?
— Мне это совершенно не нужно, но…
— Вы учитесь?
— Да, в Лондоне…
— И на чем специализируетесь?
— Французский…
— Вы наверняка в восторге от Пруста.
— Да…
— Я тоже собираюсь поступить в колледж в Лондоне. Собираюсь изучать психологию. Вам сколько лет?
149 
