очень нудно 
50 
Лицо Рамзеса запылало, в глазах вспыхнула ярость. Он взглянул на Джулию, потом на ярлыки, которыми были снабжены восковые фигуры.
Как же она не подумала о том, что здесь есть и эти фигуры? Почему не вспомнила об этом? Джулия схватила Рамзеса за руку в тот момент, когда он отворачивался от стеклянной витрины. Он чуть не сбил с ног парочку, загородившую ему дорогу. Мужчина буркнул что-то резкое, но Рамзес, казалось, ничего не слышал. Он рвался к выходу. Джулия бежала следом.
На улице он немного успокоился, глядя на автомобили и экипажи. Потом взял Джулию за руку, и они медленно побрели по тротуару. Остановились около стройки – там работала, урча, бетономешалка. Глухой стук машины эхом бился о каменные стены.
Легкая горькая улыбка тронула губы Рамзеса.
Джулия остановила проезжавший мимо экипаж.
– Куда пойдем теперь? – спросила она. – Скажи, что ты хочешь увидеть?
Царь смотрел на нищенку, сгорбленную женщину в лохмотьях, в истоптанных башмаках – та протягивала руку, прося милостыню.
– Нищая, – произнес Рамзес, глядя на нее. – Почему до сих пор есть бедные?
Они медленно ехали по булыжным мостовым. Веревки с бельем закрывали туманное серое небо. Дым печей стлался по аллеям. Босоногие ребятишки с обветренными лицами оборачивались им вслед.
– Почему богатые люди не помогают бедным? Они такие же нищие, как крестьяне у меня на родине.
– Есть вещи, которые остаются неизменными, – сказала Джулия.
– А твой отец? Он был богат? Она кивнула:
– Он создал огромную кораблестроительную компанию. Строил корабли, которые возят товары из Индии в Египет, из Египта в Англию и в Америку. Корабли, которые плавают по всему свету.
– Из-за этого богатства Генри пытался убить тебя – так же, как он убил твоего отца в усыпальнице.
Джулия смотрела прямо перед собой. Последние слова лишили ее самообладания. Этот день, это удивительное приключение вознесли ее до самых небес, теперь же она стремительно падала на землю. Генри убил отца. Она не могла выдавить из себя ни слова.
Рамзес взял ее за руку.
– Этого богатства хватило бы на всех, – сказала Джулия напряженным голосом. – Хватило бы и мне, и Генри, и отцу Генри.
– И все-таки твой отец искал в Египте сокровища.
– Нет, он делал это не ради сокровищ! – Джулия гневно взглянула на царя. – Он искал свидетелей прошлого. Твои заметки значили для него гораздо больше, чем кольца на твоих пальцах. История, которую ты поведал, была для него настоящим сокровищем. Она и разрисованный саркофаг, потому что это подлинник, свидетель эпохи.
– Археология, – сказал Рамзес.
– Да. – Джулия неожиданно для себя самой улыбнулась. – Мой отец не был осквернителем могил.
– Понимаю. Не сердись.
– Он был ученым, – продолжала она уже более мягко. – У него было много денег. Он сделал только одну ошибку – доверил ведение дел компании брату и племяннику: За это и поплатился.
Джулия замолчала. Она неожиданно почувствовала себя очень усталой. Несмотря на сегодняшнюю эйфорию, она ни на минуту не забывала, что случилось; мучения только начинались.
– Это ужасно, – прошептала она.
– Жадность – вот что ужасно. Жадность – источник всех зол.
Рамзес смотрел на мрачные разбитые стекла в окнах домов. Из окон и открытых дверей страшно воняло – мочой, гнилью.
Джулия и сама никогда не бывала раньше в этой части Лондона. При виде такой нищеты ей стало совсем грустно, и собственная боль забывалась.
– Генри нужно остановить, – твердо сказал Рамзес. – Иначе он снова совершит на тебя покушение. И за смерть твоего отца надо отомстить.
– Если мой дядя Рэндольф узнает, что произошло, он умрет. Если, конечно, он ничего еще не знает.
– Дядя? Тот, что приходил сегодня утром? Нет, он невиновен и очень боится за своего сына. Но Генри – злодей. Неуправляемый.
Джулия задрожала, на глаза навернулись слезы.
– Сейчас я ничего не могу сделать. Он мой брат. Они мои единственные родственники. И если совершено преступление, пусть преступником займутся суд и закон.
– Ты в опасности, Джулия Стратфорд!
– Рамзес, я не царица. Я не имею права своевольничать.
– Но я – то царь. И всегда буду им. Я смогу взять на себя всю ответственность. Позволь мне действовать так, как я считаю нужным.
– Нет, – прошептала Джулия и умоляюще посмотрела на него. Рамзес накрыл своей ладонью ее руку, слегка пожал и наклонился, словно собираясь обнять, но Джулия держалась стойко. – Обещай мне, что ничего не станешь предпринимать. Если что-то случится, это будет на моей совести.
50 
