15 
Торрит вдруг упал на колени.
— Талисман гневается, — простонал он. — Не надо было нам есть крыс, не надо было сюда приходить…
Масклин тоже опустился на колени, протянул руку и опасливо дотронулся до мерцающего кубика. На ощупь Талисман был такой же холодный, как всегда.
И опять его охватило странное чувство: казалось, в его голове ворочаются мысли, для которых нет правильных слов.
— Когда Талисман говорил с тобой раньше, — медленно начал он, — ты знал, как мы должны жить, и что такое праведность, и…
Лицо Торрита исказилось мукой.
— Нет. Не было этого ничего.
— Но ведь ты говорил…
— Так было когда-то, давным-давно. Очень давно. Когда старый Вузел передал мне Талисман, он сказал, что тот перестал разговаривать сотни лет назад…
— Что?! — воскликнула матушка Морки. — И все эти годы ты утверждал, будто Талисман сказал то, Талисман сказал се… Чего он только не говорил!
Торрит был похож на загнанную в угол и трясущуюся от страха мышь.
— Ну? — не отставала от него матушка. В голосе ее отчетливо слышалась угроза.
— Хм… — прошамкал папаша Торрит. — Э-э… старый Вузел объяснил: надо подумать, что бы такое сказал Талисман, а потом произнести это самому, вот. Главное — не давать номам сбиться с пути истинного, направлять их… Помочь им попасть на Небеса. Это очень важно, чтобы все попали на Небеса. И тут не обойтись без помощи Талисмана. «Талисман — самое главное, что для этого нужно», — сказал Вузел.
— Для чего — для этого? — не унималась Морки.
— Он мне больше ничего не сказал, — захныкал Торрит. — Но я ведь все делал правильно…
Масклин не обращал на эту перебранку никакого внимания. Как зачарованный следил он за загадочным мерцанием цветовых узоров на поверхности кубика. В нем все больше и больше крепла уверенность, что они что-то значат.
Иногда в погожие дни, теперь навсегда оставшиеся в прошлом, Масклин, если не надо было охотиться, шел на насыпь и просиживал там часами, глядя на стоянку грузовиков внизу.
Там еще высилась такая большая синяя доска с изображением каких-то фигурок. Или взять те же коробки и мятые бумажки, что попадались в мусорных контейнерах. Обычно на них были какие-то рисунки. Масклин вспомнил давний спор из-за коробок с цыплятами. На них был нарисован старый человек с огромными усами,[2] и номы утверждали, будто это и есть цыпленок. Однако Масклин твердо знал, что у людей не принято есть своих стариков. Зачем, когда у них и так много еды?! Может, у них старики делают цыплят?
Талисман заговорил вновь.
— Прошло пятнадцать тысяч лет, — объявил он.
Масклин поднял глаза и глянул на остальных.
— Говори с ним, — приказала Торриту матушка Морки.
Однако старик лишь боязливо попятился назад.
— Нет-нет, только не я! И вообще я не знаю, что говорить. — Голос его дрожал от страха.
— А кто? Не я же! Кроме того, это обязанность предводителя говорить с…
— Пятнадцать тысяч лет, — повторил Талисман.
Масклин пожал плечами. Видно, ему придется взять это на себя.
— Прошло — куда?
Казалось, кубик напряженно думал. Наконец он сказал:
— Вы все еще понимаете смысл слов «космонавигация» и «регистрирующий компьютер»?
— Нет, — честно признался Масклин.
Огоньки вздрогнули, и возник новый узор.
— Вы что-нибудь знаете о межзвездных полетах?
— Нет.
Насколько Масклин мог судить по мерцающим огонькам, Талисман был явно разочарован его ответом.
— Вы знаете, что прибыли сюда издалека?
— Да. Конечно знаем.
— Место, откуда вы прибыли, гораздо дальше, чем Луна.
— Э-э… — Масклин заколебался. Хотя… Путешествие длилось так долго… За это время они вполне могли проехать мимо Луны. Он часто видел желтый диск, висящий над горизонтом, и грузовик точно двигался быстрее, чем эта штука. — Да, — кивнул он. — Очень может быть.
— Язык сильно изменился за прошедшие годы, — задумчиво произнес Талисман.
— Правда? — вежливо спросил Масклин.
— Как вы называете эту планету?
— А что такое «планета»? — не понял Масклин.
— Небесное тело.
Масклин озадаченно моргнул.
— Как называется это место? — спросил Талисман.
— Э-э… Магазин…
— Эмагазин.
Узор изменился, словно кубик размышлял над услышанным.
— Юноша, я не собираюсь стоять тут весь день и слушать эту глупую болтовню, — объявила матушка Морки. — По-моему, мы так и не решили, куда же нам идти и вообще как мы будем жить дальше.
15 
