очень нудно 
193 
— Вы езжайте, — ответил Гарп, — а я прилечу попозже и тоже найму машину.
— Глупо, — сказала Хелен.
— И лишний расход, — добавила Роберта.
— У меня сейчас много денег, — сказал Гарп; Джон Вулф сделал вид, что не заметил кривой улыбки Гарпа.
Джон вызвался отвезти Хелен с детьми в аэропорт.
— Один однорукий, один безногий и два хромых, — сообщил Данкен. — А один вообще без носа.
— Ты бы перестал смотреть в окно и взглянул лучше на отца, — посоветовала ему Роберта Малдун.
Гарп думал о себе: скорбящий экс-борец, переодевшись, едет на заупокойную службу по своей матери. Он поцеловал Хелен, детей и даже Джона Вулфа.
— Не беспокойся об отце, — сказал Гарп, обращаясь к Хелен.
— И о Гарпе, — подхватила Роберта. — Я его так одену, что комар носа не подточит.
— И, пожалуйста, не затевай никаких споров, — сказала Хелен Гарпу.
Неожиданно в тесном от гостей офисе Джона Вулфа появилась еще одна особа, тщетно старавшаяся обратить на себя внимание издателя. На какой-то миг воцарилась хрупкая тишина, женщина заговорила, и все разом посмотрели в ее сторону.
— Мистер Вулф, — сказала она. Это была старая женщина с серо-шоколадной кожей и черными, подернутыми проседью волосами; по-видимому, ее мучила боль в ногах.
— Джилси? — удивился Джон Вулф, и Гарп во все глаза уставился на женщину: конечно, это была Джилси Слоупер собственной персоной. Джон Вулф должен был бы знать, у писателей прекрасная память на имена.
— Вы не отпустите меня сегодня пораньше? — спросила Джилси. — Пойду на похороны.
Опущенная голова, негромкое бормотанье, кургузые слова — и тех раз два и обчелся. Джилси не любила открывать рот в присутствии незнакомых; кроме того, она узнала Гарпа и испугалась, что издатель станет их знакомить.
— Конечно, идите, — быстро сказал Джон Вулф. Он больше нее испугался, как бы не пришлось представлять Гарпу Джилси Слоупер.
— Минутку, — вмешался Гарп. Джилси и Джон окаменели. — Вы Джилси Слоупер? — спросил он.
— Нет, нет! — выпалил Вулф. Гарп пристально посмотрел на него.
— Здравствуйте, — сказала Джилси, не глядя на Гарпа.
— Здравствуйте, — ответил Гарп. Он сразу понял, эта скорбного вида женщина терпеть не может его книгу. Вопреки заверениям Джона.
— Мне очень жалко вашу матушку, — сказала Джилси.
— Большое спасибо, — ответил Гарп. Но он видел, да и все видели — ее гложет что-то еще.
— Она стоила двоих и даже троих таких, как вы! — вдруг крикнула она Гарпу. В ее мутно-желтых глазах стояли слезы. — Она стоила четырех, нет — пяти ваших ужасных книг! — причитала она, покидая офис Джона Вулфа. — Господи! Господи!
Еще одна хромая, подумал Данкен Гарп, но ничего не сказал — понял, что отцу неприятно его коллекционирование калек.
Пришедшие на первые феминистские похороны Нью-Йорка, казалось, не знают, как себя вести. Может, это объяснялось тем, что собрались они не в церкви, а в каком-то непонятном строении, в огромной аудитории, состарившейся от эха речей, которые никто никогда не слушал. Зал чопорно пыжился от сознания того, что многие годы здесь читались мудреные лекции и сотни людей старательно их записывали. Витали в нем и отзвуки прошлых веселий: рок-музыки и стихов знаменитых поэтов, которые нет-нет и почтут его своим присутствием. Это был Актовый зал Школы медсестер, что по прихоти судьбы делало его, пожалуй, самым подходящим местом для печальной церемонии.
Трудно было заметить разницу между скорбящими по Дженни Филдз феминистками, одетыми в белые униформы с красными сердечками на груди, и настоящими медицинскими сестрами, обреченными до конца дней носить белое немодное платье; они оказались здесь по несколько иным причинам и зашли в зал взглянуть на церемонию отчасти из любопытства, отчасти из сочувствия, а может, из-за того и другого вместе.
В огромном гудящем людском водовороте мелькало множество белых одеяний, и Гарп мысленно выругал Роберту.
— Говорил же я вам, — прошипел он, — что лучше всего одеться медсестрой. Я бы легко затерялся среди них.
— Я подумала, именно в одежде медсестры вы будете выглядеть подозрительно, — оправдывалась Роберта. — Кто знал, что здесь их будет так много.
— Глядишь, эти идиотки, поклонницы Дженни, скоро станут национальным движением, — пробурчал Гарп. Это были его последние слова; маленький, в кричащем наряде, он съежился рядом с Робертой, чувствуя, что все смотрят на него.
193 
