107 
Леннокс в шоке, едва не врезается в изгородь.
— Господи, твою мать! Что с тобой?
Снижает скорость, выруливает на обочину. Тианна прижимается к нему, затихает, он вынужден приласкать ее.
— Мне лицо мерещится. Лицо мужчины. — Она поднимает рзгляд, личико сморщилось от боли.
— Теперь все позади. — Леннокс неловко гладит девочку по спине. — Это просто воспоминание, оно как плохой сон — рассеивается, едва проснешься.
Тианна прячет лицо у него на груди.
— Это когда-нибудь кончится? — глухо спрашивает она.
— Конечно. — Леннокс берет девочку за плечи, сажает ровно, смотрит ей в лицо. — Кого ты видела? Этого негодяя Клемсона?
— Нет... — Тианна вздрагивает, отстраняется, вытирает мокрый нос о свою сплющенную овечку, смотрит виновато, пока Леннокс до конца не проникается. — Сначала я думала, это он, а оказался не он.
— Ладно. Кто бы это ни был, он тебя больше не обидит.
Никто тебя не обидит.
— Честно?
— Ну да, — улыбается Леннокс. Тианна хочет улыбнуться в ответ, но страх сковал ее лицо. Леннокс заводит мотор.
«Фольксваген» поглощает милю за милей, Леннокс и Тианна молчат, потому что не знают, о чем теперь говорить, и радуются, что за них говорит радио. В автомобиль врываются телефонные звонки, население с готовностью демонстрирует в эфире свой интеллект, вот так же оно и свое невежество перед телекамерами не смущается показать. Наконец Леннокс ловит другую волну, и «фольксваген» сотрясает пульсирующий хип-хоп, кажется, он даже на двигатель действует, скорость явно прибавилась. Вскоре дорожный указатель возвещает, что недалеко сорок девятый съезд.
Леннокс и Тианна на ватных ногах выбираются из автомобиля, несколько секунд у них уходит на адаптацию к резкому прекращению движения. Их обступает горячий и влажный воздух. Неописуемые отсветы, бросаемые на небо зарослями меч-травы и водной плоскостью — охристые, зеленоватые отсветы, — размешаны теперь в густых сумеречных тенях. Джинджера с Долорес пока не видать. Старая заправка — три автомата да ржавый гофрированный навес, в окне из последних сил мигает неоновая реклама кока-колы, пульс нитевидный. Никаких признаков жизни: видимо, здесь работают, когда настроение есть. Тишина зловещая, она проникает в каждую щель, не слышно ни птиц на деревьях, ни машин на хайвее. Тианна направляется к сломанной изгороди, отделяющей заправку от мангрового болота.
- Далеко от машины не уходи, — предупреждает Леннокс, ему вспомнился Четыре Реки, возможно, потому, что неподалеку поворот на резервацию.
Тианна идет к машине, прислоняется к капоту, вертит в пальцах бейсбольную карточку. Поймав Ленноксов взгляд, откидывает волосы с лица.
— Я думала, я потеряла эту карточку, а тут смотрю — вот она. На яхте. Карточка Хэнка Аарона. Он тоже из Мобила, я знаю. Только не помню, чтобы теряла карточку на яхте. То есть когда я последний раз гостила на яхте, карточка была у меня, и, мне кажется, я что-то припоминаю... как в тумане... как будто с
температурой лежишь. Или вот как сон пытаешься вспомнить.
Тишину комкает шорох из мангровых зарослей, сопровождаемый коротким, сдавленным криком неопознанной жертвы и утробным победным ревом. Леннокс судорожно оглядывается на болото, снова смотрит на Тианну, будто она может рассеять его страх. За ревом следует какофония птичьих голосов, запутавшихся в листве, — и обрывается так же внезапно, как началась.
— Что ты имеешь в виду? Тебя тошнило на яхте? — спрашивает Леннокс. С моря тянет солью.
— Да, но как бы во сне... а на самом деле не во сне, — произносят девочка, от внезапного осознания у нее кружится голова.
Ленноксов пульс учащается, поршень кадыка в очередной раз срабатывает вхолостую.
— Может, это был просто дурной сон.
Тианна с готовностью кивает. Чувствуя, что ей необходимо остаться со своими мыслями, Леннокс не задает вопросов. Через некоторое время Тианна сама спрашивает:
— Рэй, а тебе снятся плохие сны? В смысле, по-настоящему плохие, гадкие, о которых ты никому не можешь рассказать?
Леннокс потрясен. Смотрит вверх. Ожидает увидеть темную каменную стену вместо располосованной закатом синевы. Текут секунды.
— Да, — наконец выдавливает он. — Да, снятся.
— Расскажи, что тебе снится.
— Потом как-нибудь, дружок. Потом.
Тианна вновь откидывает волосы с лица. В бледном лунном свете, процеженном сквозь кроны, она походит на эльфа — или на пророчицу.
107 
