очень нудно 
98 
— Полагаю, особой беды не будет, если мы приедем в Пенн чуть раньше назначенного времени. Я помогу Джексону, а ты поболтаешь и пропустишь стаканчик с Бенетом. Он чувствует себя теперь намного лучше, правда?
— Ну конечно. Потеря Джексона оказалась для него суровым наказанием. А его возвращение — подарком, которого Бенет не заслужил.
— Просто в голове не укладывается, как он мог его потерять! Бенет не показывал нам того письма, но оно, видно, было чудовищным.
— Оно и было чудовищным.
— Так ведь и ты его не видел.
— Нет, но большую его часть Бенет пробормотал мне, как молитву в церкви.
— Умоляю тебя, не гони так. Слава богу, что там будем только мы и друзья. Как прекрасно, какое чудо: Розалинда и Туан, Эдвард и Анна — все так неожиданно! Думаю, Бенет воображал, что Розалинда выйдет замуж за Эдварда!
— А я полагал, что Туан — гей! Впрочем, может, он и гей тоже. Этой парочке не на что будет жить. Судя по всему, у матушки Розалинды тоже ничего не осталось. Туан бросил университет и ходит в свой книжный магазин лишь раз в неделю. Розалинда не собирается в Куртолдз, она самостоятельно учится живописи, а это стоит денег. Знаешь, никаких особых признаков того, что она действительно может рисовать, не заметно!
— Ну, Бенет может им помочь… и Эдвард тоже… да и мы…
— Кто это — мы? Ты имеешь в виду себя и Лукаса? Скажи мне честно, когда ты собираешься меня бросить?
— Я видела несколько работ Розалинды, они вовсе не плохи.
— Ну ладно. Наверное, они лучше моих. Я вообще намерен покончить с живописью. Меня придется содержать тебе, тебе и Лукасу, пока не появятся дети.
— Ты слышал, что на следующей неделе приезжает Ада Фокс? Она остановится у меня. Ну конечно, ты слышал, вы ведь старые друзья.
— Должно быть, она рехнулась.
— Думаю, Эдвард ее не пригласит!
— Эдвард никого не пригласит.
— Отныне хозяйкой Хэттинга станет Анна. Как это неожиданно, все произошло так стремительно и так отлично устроилось!
— Кантор и Мэриан наверху блаженства, они горячо любят друг друга.
— Кто это сказал?
— Она мне так написала, и я ей верю.
— Ха-ха! Думаю, я отлично поладил бы с Кантором, он — тот самый тип пройдохи и негодяя…
— Очень надеюсь, что ты не слишком напьешься…
— Интересно, у Бенета и Джексона — разные спальни?
— Все-таки удивительно, как все повернулось с Эдвардом, это так скоропалительно…
— Он наверняка спал с Анной во Франции, одновременно ухаживая за Мэриан в Англии. Рискну предположить, что Анна поставила ему жестокое условие.
— Интересно было бы это узнать.
— Выходит, он не так робок, как ты думаешь!
— Мне жаль маленького Брэна. Эдвард, несомненно, захочет иметь собственного сына.
— Да, Брэна отодвинут на задний план — осенью его отправят в интернат.
— Если бы Льюэн был жив…
— Кто такой Льюэн? Никогда не слышал о таком.
— Значит, там будут только Оуэн с Милдред и Эдвард с Анной? — спросила у Туана Розалинда.
— Так сказал Бенет.
— Отлично, как раз то, что нужно: людей немного, все смогут поболтать друг с другом, как обычно.
— Бенет назвал это «праздником свадеб».
— И мы на нем самые молодые. Самые молодые молодожены! Это мне тоже нравится!
— Как жаль, что Мэриан с Кантором не смогут приехать!
— Интересно, загладит ли время все обиды? Пока еще рано. Могла бы состояться дуэль! Мама приедет на следующей неделе и все расскажет, впрочем, она сообщит лишь хорошие новости.
— Будем надеяться на лучшее. Удивительно, как быстро прошли свадебные церемонии, Оуэн с Милдред не успели очнуться от оцепенения, Бенет тоже.
— На сей раз Бенет впал в оцепенение от тоски.
— Ну теперь, хвала небесам… По крайней мере, обед с Милдред и Оуэном после регистрации вышел чудесным, а ты без конца снимала кольцо и клала на стол.
— Да, ты только посмотри на него — милое, милое кольцо, но все равно ты отдал за него слишком много… Сегодня ночью я не буду снимать его.
— Бенет отвел нам самую большую спальню в доме, мы будем там совершенно одни.
— Интересно, нас всегда будут селить в той комнате? Милдред и Оуэн решили остановиться в «Королях моря». А Джексон… кстати, мы ведь никогда не знали, где спит Джексон. Когда и как он вернулся?
— Думаю, он просто подошел к двери, а Бенет ждал его, и они начали все сначала, как прежде.
98 
