28 
«Господи, уже к первому ноября я буду женатым мужчиной! – подумал Майкл. – Надо срочно позвонить тете Вив, не то она страшно расстроится и обидится на меня».
Он положил фотографию на столик возле кровати, чтобы Роуан непременно увидела портрет.
На столике лежал цветок – белый, необыкновенно красивый, очень похожий на лилию, но все-таки неуловимо отличавшийся от нее. Майкл взял цветок в руки и принялся внимательно его рассматривать, пытаясь понять, в чем именно состоит это отличие, почему лилия производит столь странное впечатление. Наконец до него дошло: соцветие было очень длинным, намного длиннее, чем у любых лилий, а лепестки выглядели слишком уж хрупкими.
И все же цветок казался прелестным. Наверное, Роуан сорвала его на обратном пути из особняка. Майкл прошел в ванную, наполнил водой вазочку, опустил в нее цветок и поставил вазочку на столик.
О своем намерении коснуться руки Пирса Майкл вспомнил, лишь когда вернулся в номер и остался наедине со своими книгами. Ужин давно закончился. Впрочем, Майкл не переживал, а скорее радовался тому, что так и не исполнил задуманного. За столом царило веселье, они много смеялись, потому что молодой Пирс без конца развлекал их, пересказывая старинные легенды Нового Орлеана – он знал множество преданий, которых Роуан, естественно, никогда не слышала, – и забавные, почти анекдотические случаи из жизни многочисленных родственников. Причем все эти истории оказывались неким естественным образом связаны между собой, пусть иногда весьма отдаленно. И только мать молодого Пирса, Гиффорд, тоже урожденная Мэйфейр, за все время ужина едва ли проронила несколько слов, а во взгляде ее, обращенном на Майкла и Роуан, застыл страх.
Этот ужин, конечно, имел для Майкла особое, почти символическое значение: он напоминал ему о далеких временах детства, о приезде из Сан-Франциско тети Вив и о первом в его жизни посещении настоящего ресторана – именно этого, «Карибского зала».
Надо же! И вот теперь тетя Вив на следующей неделе опять будет здесь, в Новом Орлеане. Новость, которую сообщил Майкл, привела ее в полное смятение, но она обещала непременно приехать. У Майкла после разговора с ней словно гора с плеч свалилась.
Он подыщет ей подходящее жилье в одном из кондоминиумов на Сент-Чарльз-авеню – в каком-нибудь миленьком, симпатичном доме с мансардами и французскими окнами. И непременно на пути, по которому идет парад во время празднования Марди-Гра, чтобы тетушка могла полюбоваться зрелищем прямо с балкона. Кстати, надо непременно этим заняться и срочно просмотреть колонки частных объявлений. Если тете Вив потребуется куда-либо поехать, она всегда сможет взять такси. А потом Майклу предстоит выполнить весьма деликатную и непростую задачу: очень мягко, осторожно объяснить тетушке, что он не хочет, чтобы она возвращалась обратно в Калифорнию, что его давно уже не тянет в дом на Либерти-стрит и будет лучше, если тетя Вив останется здесь, рядом с любимым племянником.
Около полуночи Майкл отложил в сторону книги по архитектуре и направился в спальню. Роуан как раз собиралась выключить свет.
– Скажи, солнышко, – спросил Майкл, – если бы ты встретилась вдруг с этим существом, то сообщила бы мне об этом?
– О чем ты? Я не понимаю.
– Если бы ты увидела Лэшера, то не стала бы это скрывать? Ведь правда? Сразу бы сказала?
– Ну конечно. Откуда вообще у тебя такие мысли? Не пора ли, кстати, тебе оторваться наконец от своих книжек с картинками и отправиться спать?
Майкл обратил внимание, что фотография Деборы аккуратно поставлена позади лампы, а перед портретом стоит вазочка с лилией.
– Очаровательное лицо, правда? – Роуан указала на фото. – Думаю, Таламаска ни за что на свете не согласится расстаться с оригиналом.
– Не знаю, – пожал плечами Майкл. – Похоже, ты права. Вряд ли это возможно. А как тебе лилия? Она удивительная, совершенно необыкновенная. Но… Когда я ставил ее сегодня в воду, на стебле был только один цветок, а сейчас, взгляни, их уже три, и все очень крупные. Неужели я не заметил бутоны?
Роуан выглядела озадаченной. Она осторожно вытащила стебель из воды и принялась внимательно изучать цветок.
– Ты знаешь, как называется эта лилия? – спросила она.
– Даже не знаю, что и сказать, – неуверенно заговорил Майкл. – Она похожа на так называемые длинноцветковые белые лилии. Однако в это время года этот вид лилий не цветет. Где ты ее нашла?
28 
