очень нудно 
59 
Рита Мей Лониган не переставала рыдать до самого ухода, и муж, Джерри, так и повел ее, горько обливающуюся слезами, домой. Аманда Карри, покидая праздник вместе с Франклином Карри, тоже устроила слезное прощание.
К десяти часам толпа уменьшилась до двухсот человек. Роуан сбросила белые атласные туфли на высоких каблуках и устроилась в кресле с подголовником возле камина, подобрав под себя ноги и подвернув повыше длинные рукава платья. Она курила и слушала Пирса, который рассказывал о своей последней поездке в Европу. Она даже не могла припомнить, куда подевалась ее фата. Скорее всего, фату унесла Беа, когда вместе с Лили отправилась «готовить свадебные покои». Интересно, что бы это значило? Ноги гудели сильнее, чем после восьмичасовой операции. Очень хотелось перекусить, но на столах остались только десерты. От сигареты начало мутить, и Роуан затушила ее.
Майкл и старый седовласый священник их прихода оживленно о чем-то совещались в другом конце зала. Оркестр перешел от Штрауса к более современным, всеми любимым душещипательным мелодиям вроде «Голубой луны» или «Теннесси-вальса». Кое-кто из гостей даже напевал под музыку. Свадебный торт съели до последней крошки, за исключением, конечно, кусочка, который по сентиментальному обычаю следовало сохранить на память.
В дверь хлынули многочисленные представители нью-йоркского семейства Грейди, родственники по линии Кортланда, наполнив дом громогласными извинениями из-за задержки в пути. Все кинулись к ним здороваться. Роуан, принимая от новых гостей поцелуи, извинялась за свой неприглядный вид. А в дальней столовой большая компания, собравшаяся там, чтобы сфотографироваться, затянула песню «Моя дикая ирландская роза».
В одиннадцать Эрон подошел к Роуан с прощальным поцелуем: он должен был отвезти тетушку Вивиан домой. Пожелав новобрачным счастливого пути в Дестин, он добавил, что в случае необходимости его можно найти в отеле.
Майкл проводил Эрона и тетю Вив до дверей. Старые приятели тоже наконец ушли, чтобы продолжить веселье в баре на Ирландском канале, но предварительно взяли с Майкла обещание, что он обязательно пообедает вместе с ними через пару недель. А лестница была по-прежнему забита оживленно болтающими парочками. В кухне официанты «соображали что-то на скорую руку» для опоздавших к столу Грейди.
Наконец с места поднялся Райен, потребовал тишины и объявил, что праздник закончен. Все должны найти свои туфли, плащи, сумочки, прочие пожитки, уйти и оставить молодых вдвоем. Он подхватил с подноса, который как раз проносил мимо официант, новый бокал шампанского и провозгласил:
– За молодых! За их первую ночь в этом доме.
Снова раздались аплодисменты, послышались радостные выкрики. Все кинулись к подносам, и тост повторился стократно, когда бокалы со звоном сомкнулись.
– Да благословит Бог все в этом доме! – объявил священник, который как раз собрался уходить. И десятки голосов вторили ему.
– За Дарси Монеханаи Кэтрин, – воскликнул кто-то.
– За Джулиена и Мэри-Бет!.. За Стеллу!..
Прощание, как издавна повелось в этой семье, заняло больше получаса: поцелуи, обещания собраться, новые разговоры, затевавшиеся на полпути от туалетной комнаты до входной двери, на крыльце, на дорожке, ведущей к воротам.
Тем временем нанятая прислуга разбрелась по комнатам, чтобы собрать последние стаканы и салфетки, поправить диванные подушки, проверить, все ли свечи погашены, расставить по местам букеты цветов, которые до этого украшали банкетные столы, и вытереть оставшиеся кое-где винные лужицы.
Наконец все было сделано. Последним уходил Райен, ибо ему было вменено в обязанность расплатиться с прислугой и убедиться, что все в идеальном порядке. Дом был почти пуст.
– Доброй ночи, мои дорогие, – сказал он, и высокая входная дверь медленно закрылась.
С минуту Роуан и Майкл смотрели друг на друга, и вдруг дружно расхохотались. Майкл подхватил ее на руки и покружил, а затем осторожно поставил обратно на пол. Роуан всем телом прильнула к мужу и прижалась головой к его груди – любимая поза, уже вошедшая у нее в привычку. Она даже ослабела от смеха.
– Мы сделали это, Роуан! – сказал он. – Именно так, как следовало. Мы сделали это! А теперь все, слава богу, позади.
Она продолжала беззвучно хохотать, охваченная восхитительной усталостью и в то же время приятным волнением. И тут начали бить часы.
– Послушай, Майкл, – прошептала она, – уже полночь.
59 
