очень нудно 
71 
– Кстати, о цветах. Ты подверг мутации розы.
– Да. Для тебя, Роуан. Чтобы показать тебе свою любовь и силу.
– И заодно свою цель?
– Да…
– Я не желаю, чтобы ты впредь проникал в Эрона. Я не желаю, чтобы ты каким-то образом вредил ему или Майклу.
– Повинуюсь, хотя предпочел бы убить Эрона.
– Почему?
– Потому что с Эроном покончено, он много знает, и он лжет тебе.
– Что значит – покончено?
– Он выполнил то, что я предвидел и ожидал от него. Потому я и говорю, что с ним покончено. Сейчас я вижу, что он может сделать то, чего я не желаю, и таким образом помешать мне в достижении цели. Я бы убил его, не будь я уверен, что твое сердце сразу наполнится горечью и ненавистью ко мне.
– Значит, ты ощущаешь мой гнев?
– Он очень глубоко меня ранит, Роуан.
– Если ты причинишь вред Эрону, мои боль и гнев будут безмерны. Но расскажи подробнее об Эроне. Я хочу, чтобы ты объяснил обстоятельно и доподлинно: что он должен был, по-твоему, сделать?
– Поделиться с тобой своими знаниями. Дать тебе записки, составленные им во временной последовательности.
– Ты имеешь в виду досье Мэйфейров?
– Да. Историю. Но ты велела объяснить доподлинно, поэтому я не употребил слово «досье».
Роуан тихо рассмеялась.
– Не стоит воспринимать все так буквально. Продолжай.
– Я хотел, чтобы ты получила из его рук семейную хронику и прочитала ее. Петир видел, как сожгли мою Дебору, мою возлюбленную Дебору. Эрон видел, как моя Дейрдре плачет в саду, моя красавица Дейрдре. Такое досье не имеет цены: оно не только вызывает у тебя какой-то отклик, но и помогает принять решение. Но эта задача Эроном уже выполнена.
– Ясно.
– Остерегись.
– Я не должна думать, что мне все ясно?
– Именно. Задавай вопросы. Такие слова, как «отклик» и «неоценима», по сути, мало что говорят. Я бы не стал от тебя ничего скрывать, Роуан.
Она услышала, как он вновь вздохнул, – это был тихий, протяжный звук. Словно дыхание ветра. Она продолжала сидеть у камина, наслаждаясь теплом и широко открытыми глазами вглядываясь в темноту. Ей казалось, она уже целую вечность сидит так и разговаривает с этим странным бестелесным тихим голосом.
Роуан чуть слышно рассмеялась от удивления, обнаружив, что, если постараться, его можно даже увидеть: прозрачная рябь в воздухе подсказывала ей, что он заполнил собой все пространство.
– Чудесно… – произнес голос. – Я люблю твой смех. Сам я не умею смеяться.
– Я могу помочь тебе научиться.
– Знаю.
– Я должна открыть дверь?
– Да.
– Я и есть тринадцатая ведьма?
– Да.
– Значит, Майкл правильно все расшифровал.
– Майкл вообще редко ошибается. Майкл все ясно видит.
– Ты хочешь его убить?
– Нет. Я люблю Майкла. С удовольствием прогулялся бы с ним и поболтал.
– Почему? Почему из всех людей именно Майкл?
– Не знаю.
– Ты должен знать.
– Любить значит любить. Почему ты любишь Майкла? Будет ли ответ истиной? Любить значит любить. Майкл умен и красив. Майкл умеет смеяться. В Майкле присутствует невидимый дух, который проявляется в его походке, взгляде, манере говорить. Понимаешь?
– Кажется, понимаю. Мы называем это жизненной силой.
– Вот именно.
Какие еще слова имели столько подтекста?
– Я приметил Майкла очень давно, – продолжил голос. – Он меня поразил. Оказалось, что он способен видеть меня. Майкл несколько раз подходил к ограде. Кроме того, он целеустремленный и сильный. Раньше он меня любил. Теперь – боится. Ты встала между мной и Майклом, и он страшится, что я встану между ним и тобой.
– Но ты не станешь ему вредить?
Ответом ей было молчание.
– Ты не станешь ему вредить.
– Только прикажи – и я ничего ему не сделаю.
– Но ты же говорил, что не хочешь причинять ему зло. Почему ты делаешь так, что мы пошли по второму кругу?
– Никакой это не круг. Я сказал, что не хочу убивать Майкла. Но, возможно, Майклу придется страдать. Что же мне делать? Лгать? Я не лгу. Эрон лжет. Я – нет. Я не знаю, как это делается.
– Я тебе не верю. Хотя ты сам, вероятно, считаешь, что говоришь правду.
– Ты причиняешь мне боль.
– Расскажи, каков будет конец.
– Что?
– Моя жизнь с тобой – как она закончится? Молчание.
– Не хочешь говорить?
– Ты откроешь дверь.
Она сидела не шелохнувшись. Мозг напряженно работал. Полено тихо потрескивало, языки пламени плясали на фоне кирпичей, но ей казалось, что движутся они как-то неестественно, будто в замедленной съемке. В воздухе вновь что-то блеснуло. Роуан почудилось, что длинная хрустальная подвеска на люстре дрогнула и закружилась, разбрызгивая крошечные блестки.
71 
