очень нудно 
18 
— А если я не уйду в отставку? Если мне придется работать еще более напряженно?
Доктор Карп, опустив глаза, почесал в бородке.
— Атрофия будет прогрессировать, причем еще более быстрыми темпами. И в таком случае, мистер Тиханов, вы проживете не более двух-трех лет.
Тиханов задыхался, клокотал от злости на несправедливость всего происходящего. Он сел рядом с Карпом, схватил доктора за руку и стал трясти ее, лихорадочно говоря:
— Я не хочу принять это! Я не могу! Ведь должен же, должен быть какой-то способ остановить болезнь!
— Я не знаю ни одного врача на планете, который мог бы сказать вам что-нибудь более утешительное, чем то, что сказал я. Однако если вы хотите услышать альтернативное мнение…
— Но ведь, судя по вашим словам, это невозможно?
— И все же есть несколько врачей, которые утверждают, что могут кое-что сделать. Двух своих пациентов я направлял к одному из них, известному специалисту в области омоложения. Он работает в Женеве и говорит, что однажды ему удалось излечить эту болезнь. С обоими моими пациентами это не сработало, и я считаю, что его метод не более чем выстрел вслепую.
— В моем положении не помешает и выстрел вслепую. Вы знаете этого специалиста по омоложению, доктор?
— Пару лет назад я несколько раз разговаривал с ним по телефону, так что, можно сказать, я знаком с доктором Мотта.
— Сделайте мне одолжение,— торопливо произнес Тиханов,— позвоните ему в Женеву и договоритесь, чтобы он принял меня!
— Это возможно,-проговорил доктор Карп,— но…— Он взглянул на часы и закончил: — Там сейчас ночь.
— Разбудите его!
Карп колебался.
— Вы настаиваете? Право же, завтра утром…
— Я настаиваю! — чуть не прокричал Тиханов.— Разбудите его прямо сейчас и договоритесь обо мне! Разве может быть что-нибудь важнее этого?!
— Ну хорошо,— сдался наконец доктор Карп,— но на это потребуется определенное время, так что вам придется подождать и отложить другие дела.
— Да какие дела, доктор! — вскричал Тиханов.— Пошли они все к черту!
Карп встал из-за стола, пересек кабинет и вышел в соседнюю комнату. Тиханов одним глотком выпил остывший чай, снова налил полную чашку и осушил ее, предаваясь тягостным раздумьям о своей надвигающейся кончине и о блистательных возможностях, уплывающих прямо из рук. Он стал анализировать выбор, который ему предстояло сделать в ближайшем будущем: принять на себя бремя власти и наслаждаться ею в течение коротких двух-трех лет или уйти в отставку и прожить еще лет десять-двенадцать, сидя на завалинке.
В отличие от многих русских, Тиханов не был фаталистом. Да, жизнь и впрямь сладкая штука, и лишний десяток лет никому не помешает, но на что будет похожа эта жизнь, лишенная наслаждения властью, работой и того щекочущего ощущения, которое испытываешь, принимая ответственные решения?
Оттолкнув пустую чашку, он вытащил из пачки новую сигарету и закурил. Табачный дым немного успокоил его, а вместе со спокойствием пришла и надежда. Нет, его будущее не может замыкаться на двух одинаково неприемлемых вариантах. Где-то обязательно должен найтись кто-то, кто сумеет победить его смертельную болезнь. Возможно, такой ученый есть в Советском Союзе, достигшем в области медицины невиданных высот, однако Тиханов заранее знал: если он будет искать избавление от своего недуга на родине и даже найдет его там, об этом сразу станет известно и тогда его карьере, его политическому будущему настанет конец. На кой хрен старичкам из Политбюро нужен премьер, который в любой момент может отбросить копыта? В случае Тиханова главное — скрытность. Ему придется искать спасение на стороне, у незнакомых людей, которые не связаны с советским правительством, причем делать это необходимо быстро и тихо. В данный момент его единственным реальным шансом на спасение являлся этот швейцарский эскулап, доктор Мотта.
Прошло двадцать минут, и Тиханов уже стал недоумевать, почему звонок в Швейцарию занимает столь долгое время, но тут открылась дверь и в кабинет вошел доктор Карп с листком бумаги в руке. Он подошел к столу и сел рядом с Тихановым, который тут же снова напрягся.
— Мне удалось дозвониться до Женевы,— сообщил он.— Я разбудил госпожу Мотта и поговорил с ней. Доктор Мотта уехал вчера из Женевы и будет отсутствовать в течение трех недель.
— А куда он уехал? Его можно найти?
— Он отправился в Биарриц, лучший курорт Франции, чтобы лечить одного из своих пациентов, богача из Калькутты. Доктор Мотта собирается провести разработанный им курс инъекций клеточных субстанций. Поскольку индус отдыхает в Биаррице, Мотта решил совместить работу с отпуском, который он долго откладывал. Он остановился в отеле «Пале» и пробудет там около трех недель.
18 
