Последние отзывы

  164  

— Да уж точно, — честно ответила я.

Мицуру кивнула:

— Я знала, что ты так скажешь.

— Ну, что ты собралась рассказывать?

Мицуру утерла слезы платком.

— Я развелась и выхожу замуж за Кидзиму.

За Кидзиму? За которого? Не за Такаси же. Она что, явилась забрать Юрио? Я была ошарашена.

Мицуру улыбнулась:

— За Кидзиму-сэнсэя. Мы все это время переписывались и в конце концов решили пожениться. Знаешь, что он сказал? «Пусть это будет мой последний урок».

— Что ж, поздравляю, — грубовато бросила я.

Конечно, зависти у меня не было — ведь рядом со мной Юрио, — однако я не могла избавиться от горечи: мир музыки, в который погружен племянник, оставался для меня недоступным, и потому моя радость была далеко не полной. Скопившаяся во мне злость, которой я прикрывалась как щитом, отступала без сопротивления. А Мицуру так и сияла.

— Значит, Кидзима-сэнсэй решил все-таки вытащить из беды свою лучшую ученицу? — сказала я. — И заодно сделать из тебя приемную мамочку для своего Такаси.

— Пусть так. Такаси как раз просил тебе кое-что передать. Вот. — Она извлекла из сумки большой конверт. — От моего пасынка. Прими.

Я заглянула в конверт — а вдруг там деньги? — но обнаружила лишь две старые тетрадки.

— Это дневники Кадзуэ Сато. Такаси получил их по почте за несколько дней до ее убийства. Узнав о том, что случилось, он думал отнести их в полицию, но ты же знаешь, чем он занимается. Проституция, сводничество… это все незаконно. Поэтому решил, что лучше там не появляться, и вместо этого отправился в суд в надежде кого-нибудь встретить. Сначала он принес эти тетрадки мне, но я сама под наблюдением. Мне лишних проблем не надо. Юрико — твоя сестра, Кадзуэ — подруга. Ты с ними больше всех общалась. Кому еще нужны эти тетрадки? Делай с ними что хочешь.

Выложив все это на одном дыхании, Мицуру подвинула конверт ко мне. Передо мной лежали дневники убитой Кадзуэ. На кой черт мне эта дрянь? Я непроизвольно оттолкнула конверт. Мицуру пододвинула его обратно. Какое-то время мы перепихивали конверт друг к другу по маленькому столику. Мицуру разозлилась. Да и я смотрела на нее, мягко говоря, неприветливо. Мне эти дневники совершенно ни к чему. Кадзуэ убили, а кто — этот Чжан или кто-то другой, — меня это абсолютно не касается. А если там написано, почему она стала проституткой? Вдруг тогда от нее что-то перейдет на меня? Что именно? Ну, к примеру, слабость и безволие, пороки, ее отчаянная борьба с этим миром. Нужны мне дневники Кадзуэ или нет? Я не хочу знать, что там у нее было на душе. Почему? Почему?

— Ну возьми! Почитай! — упрашивала Мицуру.

— Да не нужны они мне! Зачем мне чужое несчастье.

— Несчастье? — повторила Мицуру с выражением оскорбленного достоинства на лице. — Хочешь сказать, несчастье — связываться с такими, как я? С преступницами?

Я почувствовала, как ее наполняет мощная сила, которой прежде в ней не было, — и отпрянула. Неужели это сила любви? Полейте цветок — и он оживет, глубоко пустит корни в черную землю, поднимет головку, не боясь ни ветра, ни дождя. Вот какое впечатление произвела на меня Мицуру. Я не знала, что делать. Женщины, получившие свою порцию влаги, сразу набираются высокомерия. Юрико тоже не была исключением.

— Я не это имею в виду. Мне кажется, в твоем случае дело в вере.

— Легче всего сваливать на веру. Я сама во всем виновата. Это слабость привела меня в секту, которую я стала боготворить. Я и сейчас не знаю, что и думать, как все это объяснить. Страшно остаться наедине с собственной слабостью. И невероятно больно. А вот ты, наверное, никогда не думала о своих слабостях, не пыталась их преодолеть. Ты всегда комплексовала из-за Юрико. Я знаю. И как это ни ужасно, ты не можешь избавиться от этого комплекса. Потому что даже не пытаешься с ним бороться.

— Я в твоих оценках не нуждаюсь! И чего ты лезешь с этими дневниками?

Вот навязалась на мою шею! Ну почему я должна во всем этом копаться?

— Я думаю, их надо прочитать именно тебе. Такаси тоже так считает. Вы с Кадзуэ были в хороших отношениях, и ты просто обязана… Кадзуэ отправила дневники Такаси, потому что хотела, чтобы кто-то их прочитал. Не полиция, не следователь, не судья, а кто-то из нашего мира.

Какие у нее есть основания так говорить? Как вы знаете, никаких хороших отношений у меня с Кадзуэ не было. Мы вместе пришли в школу высшей ступени, она со мной заговорила, я ответила — а что оставалось делать? Только и всего. «Дружба» между нами была такая хрупкая, что развалилась при первом же испытании. После истории с любовными письмами, которые Кадзуэ посылала Такаси Кидзиме, она так возомнила о себе, что стала меня избегать.

  164