117 
– Гони прочь плохие мысли! – сказала Роз. – Здесь такая красота!
Мы двигались по классической подъездной аллее, развернулись перед главным входом, и к нам вышла менеджер – англичанка по имени Фелис, очень хорошенькая, очаровательная, очень вежливая, как все англичане, в присутствии которых мы кажемся грубиянами.
Я вылезла из машины и прошла немного назад по дорожке, чтобы рассмотреть как следует фасад отеля.
Над главной аркой я увидела окно.
– Это ведь мой номер, да?
– Да, мисс Беккер, – ответила Фелис. – Он расположен прямо по центру здания. Президентский люкс, как вы просили, у нас есть люксы на том же этаже для всех ваших гостей. Идемте, я знаю, вы, должно быть, устали. Сейчас для вас поздняя ночь, а здесь у нас середина дня.
Розалинда приплясывала от радости. Катринка заметила поблизости ювелирный магазин, где торговали драгоценными бразильскими изумрудами. Я увидела, что к отелю пристроены и другие магазины: например, маленькая книжная лавка с португальскими книжками.
К нашим чемоданам слетелась целая толпа носильщиков.
– Чертовски жарко, – сказал Гленн. – Идем же, Триана, идем внутрь.
Я стояла как примороженная.
– Почему бы и нет, дорогая?
Я смотрела на окно, то самое окно, которое я видела во сне, когда впервые появился Стефан, и я знала, что если выгляну из этого окна, то увижу пляж и волны, сейчас это были маленькие волны, но скоро они вырастут и появится та самая пена. Все как во сне, без преувеличений.
Да, таких огромных бухт или заливов я никогда не видела, даже Сан-Франциско нельзя было сравнить с этим местом по красоте и масштабу.
Нас провели внутрь отеля. Войдя в лифт, я закрыла глаза. Почувствовала его рядом с собой, почувствовала его руку.
– Итак? Почему именно здесь? – прошептала я. – Чем это место лучше других?
– Друзья, моя дорогая.
– Триана, прекрати разговаривать сама с собой, – сказал Мартин, – а то все решат, что ты действительно не в себе.
– Какое это теперь имеет значение? – поинтересовалась Роз.
Мы разбрелись по номерам, нас проводили, направили, предложили холодные напитки, нас обласкали.
Я прошла в гостиную президентского люкса. Сразу направилась к маленькому квадратному окошку. Оно было мне знакомо. Я знала, как действует его щеколда, и распахнула окно.
– Друзья, Стефан? – переспросила я, стараясь говорить как можно тише, словно бормотала благодарственную молитву. – И кто же они такие, эти твои друзья, и почему здесь? Почему я видела все это, когда ты впервые пришел ко мне?
Ответа не последовало, в комнату ворвался лишь чистый морской бриз, запах которого ничто не способно перебить, ветер пронесся мимо меня, коснулся мебели, темного ковра, хлынув оттуда, где кончался огромный пляж и где лениво бродили темные фигурки, шагая то по песку, то по мелкому прибою. В небе висели тяжелые облака.
– Ты все мои сны знаешь, Стефан?
– Ты отобрала у меня скрипку, дорогая. Я не хочу причинять тебе боль, но я должен ее вернуть.
Остальные занимались багажом и разглядывали виды из своих окон; в гостиные потянулись тележки из обслуживания номеров.
Я подумала, что в жизни не вдыхала такой чистый чудесный воздух, я смотрела на воду, на крутую гранитную гору, поднимавшуюся на фоне голубого неба. Я смотрела на идеальную мерцающую линию горизонта.
Ко мне подошла Фелис, менеджер. Она указала на горы вдалеке. Начала перечислять названия. Внизу ревели автобусы, подъезжавшие к пляжу. Это не имело никакого значения. Так много людей было одето в просторную белую одежду с короткими рукавами, что казалось, будто это национальный наряд. Я видела представителей всех рас с разным цветом кожи. Откуда-то сзади доносилась тихая португальская песня.
– Не хотите, чтобы я взяла скрипку и…
– Нет, скрипка всегда остается при мне, – ответила я.
Он рассмеялся.
– Вы слышали? – спросила я у англичанки.
– Что слышала? Когда мы закроем окна, в комнате станет очень тихо. Вы будете приятно удивлены.
– Нет, я имела в виду голос, смех.
Гленн тронул меня за локоть:
– Не думай об этих вещах.
– Мне очень жаль, – сказал чей-то голос.
Я повернулась и увидела темнокожую красивую женщину с волнистыми волосами и зелеными глазами, в которой смешалось несколько рас, создав невообразимую красоту. Она была высокая, с длинными распущенными по плечам волосами, как у Христа, руки обнажены, белозубая улыбка, губы подкрашены кроваво-красной помадой.
117 
