очень нудно 
42 
Он понимал, что ребята из колледжа потешаются над ним, и продвинулся ко мне.
— Здесь занято? — спросил он.
С минуту мне хотелось сказать, что да — занято, но, конечно же, это было бы смешно, так что я помотал головой, с трудом сглотнул и поднялся, чтобы пропустить Парнишу. Сиденья находились рядом, и, чтобы поместиться, мне пришлось отодвинуться на край своего. Он был в рваных джинсах в обтяжку, у него были одинакового цвета волосы на голове и руках и только одна бровь. Совладать с этим было непросто.
Еще до того, как все расселись, автобус выехал с обочины и ринулся на хайвей. Я попытался читать, но не смог. Пошел дождь, блестящий кассетник играл Talking Heads, девушки передавали диетическое пепси и начос взад-вперед и пытались со мной заигрывать, парни сзади беспрестанно что-то лаяли, курили гвоздичные сигареты, время от времени передавали косяк и говорили про то, как шлюху по имени Урсула трахнул паренек по имени Фил на заднем сиденье «тойоты-ниссан», принадлежавшей некоему Марку, и как Урсула соврала Филу и сказала, что ребенок был не от него, но он все равно заплатил за аборт, и все это так раздражало, что я вообще не мог ни на чем сосредоточиться. К тому времени, когда мы подъехали к Бостону, меня уже настолько бесила эта затея матери с приездом, что я просто пялился на Парнишу Шона, который, в свою очередь, таращился в окно, разглаживая складки своего билета замасленными руками, на которых громко тикали часы «Свотч».
Шон
Сегодня у меня в ящике очередная записка от Лорен Хайнд. В ней написано: «Мы встретимся вечером, когда зайдет солнце, — Ь-В-О-Б-Ю-Л не будет больше написано задом наперед…» Я не могу дождаться вечеринки, когда «зайдет солнце», так что пытаюсь поболтать с Лорен за ланчем. Она стоит в стороне от всех, курит сигареты с Джуди Холлеран (которую я чпокал в прошлом семестре и до сих пор пожариваю время от времени, она тоже реально ебанутая — всю жизнь в психологической консультации) возле десертов, и я медленно подхожу к ним сзади, и мне вдруг хочется прикоснуться к Лорен, и я уже собираюсь нежно дотронуться до ее шеи, но сосед Лягушатник, которого я уже давно не видел, извиняется и тянется за круасаном или вроде того и тормозит. Он замечает меня и говорит:
— Са va. Я отвечаю:
— Са va.
Лорен говорит ему «привет», краснеет и глядит на Джуди, а Джуди тоже улыбается. Он все смотрит на Лорен, а потом уходит. Лорен рассказывает Джуди, как посеяла свой пропуск.
— Что нового? — спрашиваю я Джуди, прихватывая тарелку с дыней.
— Привет, Шон, ничего.
Лорен рассматривает печенюшки, эдакая недотрога. Это настолько очевидно, что я в замешательстве.
— На вечеринку идете сегодня? — спрашиваю. — Когда зайдет солнце?
— Совсем крыша поехала, — говорит Джуди с редкостным сарказмом.
Лорен хохочет, будто соглашается. Да уж, думаю я.
Придурок из Эл-Эй хватает апельсин с подноса с фруктами, и Джуди смотрит вниз — куда? На его ноги? Ноги сильно загорелые, и я никогда не видел его без солнечных очков, так-то вот. Он приподнимает брови в знак приветствия. Я делаю то же самое. Оборачиваюсь к Лорен, и меня поражает, насколько сногсшибательно она выглядит. Стоит побыть рядом что-нибудь вроде миллисекунды, и меня переполняет восторг — такая потрясная девушка. Удивительно, как на меня действуют ее ноги, грудь без лифчика под футболкой с надписью «We Are the World» [13], бедра. Она поднимает на меня глаза, словно в замедленной съемке. Я не могу ответить на ее пристальный голубоглазый взгляд. Она чересчур шикарна. Ее идеальной полноты губы замерли в сексапильной безжалостной улыбке. Она великолепно сложена. Она улыбается, когда замечает, что я на нее уставился, и я отвечаю улыбкой. Мне хочется узнать эту девушку, думаю я.
— К тому же это вроде бы должна быть вечеринка в тогах, — говорю я.
— В тогах? Господи, — говорит она, — кем они тут себя воображают? Уильямс-колледжем?
— А где вечеринка? — спрашивает Джуди.
— В Були, — говорю.
Она даже посмотреть на меня не может.
— Мне казалось, у нас уже была такая, — говорит она, изучая печенюшку.
У нее длинные изящные пальцы. На ногтях бесцветный лак. Ее маленькая чистенькая ручка почесывает идеальный нос, в то время как другая проходит по белокурым коротким волосам, а затем назад к шее. Я стараюсь вдохнуть ее запах.
— Была, — говорю я.
— Вечеринка в тогах — говорит она. — Да ты шутишь. Кто там у нас в комитете по развлечениям?
42 
