29 
– Нет, – ответил я.
– Ты меня удивляешь. Значит, тебе нестерпима даже мысль о том, что кто-то хоть на короткое время может нагнать на тебя страха?
– Нет.
Теперь он выглядел как вполне обычный человек из плоти и крови. Интересно, подумалось мне, видит ли его еще кто-то кроме меня? Вполне возможно, что да. Ибо внешне он ничем не отличался от окружаю–щих. Я отчетливо различал пуговицы на белых манже–тах рубашки и проблески полускрытого мягкими за–витками волос белоснежного воротничка на затылке. Я видел его невероятно длинные ресницы.
Бармен поставил передо мной стакан с чистой во–дой, но при этом даже не покосился в сторону Родже–ра Что ж, это еще ни о чем не говорило. Парень был слишком высокомерен и неучтив, чтобы его поведе–ние могло доказывать что-то, кроме того, что это Нью-Йорк.
– Как тебе удается проделывать все это? – спро–сил я.
– Точно так; же, как и любому другому призра–ку, – ответил Роджер. – Я покойник. Я мертв уже бо–лее полутора часов. Но мне необходимо поговорить с тобой. Не знаю, сколько времени я смогу пробыть здесь, прежде чем начну… Черт его знает, что именно я начну… Но не в этом дело. Ты должен меня выслушать.
– С чего это вдруг?
– Имей совесть, – прошептал он, и я почувствовал, что мои слова действительно больно его задели. – Ведь ты убил меня!
– А у тебя она есть? – в свою очередь спросил я. – Как быть с теми людьми, которых убил ты? С матерью Доры, например? Она приходила когда-нибудь после своей смерти, чтобы потребовать от тебя от–вета?
– О-о-о! Я знал! Я был уверен! – воскликнул он, явно потрясенный. – Тебе известно о Доре! Боже всемогущий! Отправь мою душу навеки в ад, но не позволяй ему причинить хоть малейший вред Доре!
– Прекрати нести чушь, – прервал я его. – Я не сделаю Доре ничего плохого. Меня всегда интересо–вал только ты. Это за тобой я гонялся по всему миру. И если бы не мое необъяснимое уважение к Доре, я убил бы тебя давным-давно.
Перед нами вновь возник бармен. При его появле–нии мой собеседник восторженно улыбнулся и взгля–нул на парня в упор.
– Что ж, мой мальчик, дай-ка подумать, Ведь, если не ошибаюсь, это моя последняя выпивка. Пусть будет… бурбон – ведь я как-никак вырос на Юге. Что у вас есть? Нет-нет, не годится. Знаешь, сынок, сделай-ка мне «Сазерн Камфорт».
Он тихо, заговорщицки рассмеялся. Бармен отошел в сторону, а Роджер вновь повер–нулся ко мне, но теперь в его глазах сверкал гнев.
– Кем бы ты ни был – вампиром, демоном, дья–волом или черт знает кем там еще, ты обязан меня выслушать! И ты не посмеешь обидеть мою дочь!
– Да у меня и в мыслях не было ничего подобно–го! Я не причиню ей вреда. Так что спокойно продол–жай свой путь в ад – там тебе будет лучше. Спокой–ной ночи.
– Ах ты, самодовольный сукин сын! Как ты дума–ешь, сколько мне было лет?
Сквозняк, гулявший по бару, чуть шевелил волосы Роджера, а на его лице выступили капельки пота.
– Это меня меньше всего интересовало, – от–ветил я. – Для меня ты был лишь пищей, достойной того, чтобы немного потерпеть в предвкушении удо–вольствия.
– Ты самоуверенный бахвал, не спорю. – В голо–се Роджера звучали ядовитые нотки. – Но ты совсем не так глуп и примитивен, как пытаешься казаться.
– Ты действительно так думаешь? Что ж, давай проверь! И тогда ты, возможно, станешь называть меня не иначе как бесстыдным наглецом и пустозвоном!
Он не сразу нашелся что ответить.
Я тоже замолчал. Сам не знаю, почему именно эти слова сорвались у меня с языка, ибо они не входили в обычный мой лексикон.
Он старался осознать смысл сказанного, понять мою озабоченность и неуверенность в себе. А я тем временем гадал, на основании чего он делал свои вы–воды. Возможно, я, как любой смертный, иногда про–являю слабость или просто выгляжу смущенным?
Бармен принес ему заказ. Роджер неуверенно про–тянул руку и постарался как можно крепче ухватить–ся пальцами за бокал и поднять его. Наконец его уси–лия увенчались успехом: он поднес бокал к губам и отпил глоток. Однако его изумление, радость и одно–временно страх при этом были настолько сильными, что он едва не испарился. Образ его стал вдруг рас–плывчатым и начал расползаться по частям.
Тем не менее я по-прежнему видел его достаточно отчетливо. Да, это был именно тот человек, которого я убил, чье тело расчленил и разбросал по всему Манхэттену. Видение было настолько явственным, что ме–ня почти физически затошнило. Только одна мысль спасала меня, не позволяя окончательно впасть в па–нику: он разговаривал со мной. Однажды, еще в смерт–ной жизни, Дэвид сказал, что не станет убивать вам–пира, потому что вампир может побеседовать с ним.
29 
