Последние отзывы

  131  

Не дожидаясь ответа, он повернулся к отцу, спешившему обнять сына. Больше я не видела его до обеда; за столом он был холодно-вежлив. После двухлетнего отсутствия он много и напыщенно говорил о своих занятиях наукой в Ингольштадте. О выдающихся ученых, с которыми познакомился в университете, и о том, что ему уже нечему учиться У них. Временами он походил на генерала, который победил всех своих врагов и захватил их богатства. Но когда дошло до его планов на будущее, он отвечал очень уклончиво. Сейчас он живет на окраине Ингольштадта, где может чувствовать себя намного свободней и наслаждаться уединением, однако оттуда легко добраться и до университета, чтобы получить нужный совет у профессора Вальдмана. Он сказал, что в следующем году целиком посвятит себя новым исследованиям, но при этом ни словом не обмолвился, какого рода это будут исследования. Зачем тогда вообще было трудиться ехать в Бельрив? Скоро это выяснилось. Виктору позарез нужны были деньги. Требовалось обставить лабораторию и приобрести оборудование для нее. «Когда все сделаю, у меня будет превосходная лаборатория, даже лучше, чем у профессора Вальдмана, — хвастал он, — Таких электрических приборов больше нигде не найдете, разве что в итальянских университетах». Он называл просимое ссудой, но, разумеется, не вернул бы деньги. И никто другой не дал бы их ему столь охотно.

— Получишь, сколько тебе нужно, не опасайся! — тут же ответил отец, как и ожидал Виктор, прекрасно зная, что отказа не будет, — Смело иди вперед, не считайся с расходами.

Последнее, о чем хотел узнать Виктор прежде, чем встать из-за стола, — это суаре, которое было намечено на следующий вечер. И вновь он тоном дал понять, что не в восторге от предстоящего званого вечера.

— Так захотел отец, — поспешила я оправдаться. — Я лишь выполнила его желание.

— И кого ты пригласила?

— Ты требовал, чтобы собрались светила.

— Ах да. Надеюсь, Соссюр будет.

— Конечно. Профессор Соссюр и… — Я быстро назвала еще несколько имен.

Он пожал плечами:

— Пустая затея. Важно лишь, чтобы присутствовал Соссюр. И ты, сестра. Хотелось бы, чтобы ты пришла.

— Как светило?

— Как моя гостья.

Так я оказалась единственной женщиной в этой компании знаменитостей, первых, кому Виктор открыл, над чем он работает. В тот вечер, проходивший под гордым председательством отца, на суд собравшихся за роскошно накрытыми столами были представлены самые выдающиеся научные открытия. Особый интерес вызвали опыты доктора Эразма Дарвина. В недавних газетах сообщалось, что он держал кусочки червей в стеклянном сосуде до тех пор, пока неким непостижимым образом те не начали самопроизвольно двигаться.

— Нет, не таким способом, — с апломбом заявил Виктор, — будет восстанавливаться жизнь в мертвой ткани.

И принялся утверждать, что ключ к тайне возобновления жизни — электричество. Разговор перекинулся на его собственные исследования. Виктор пространно рассказал о визите Гальвани в Ингольштадт и как тот наблюдал за его опытами.

— Я был поражен, узнав, что самостоятельно выявил закономерности, о существовании которых Гальвани и не подозревал, — с плохо скрываемым самодовольством объявил Виктор, — Он даже никогда не препарировал угря, чтобы посмотреть, как его нервы реагируют на электрические импульсы!

На протяжении всего вечера я оставалась заинтересованной, но молчаливой слушательницей. Меня захватил тот накал, который Виктор придал разговору, и не только меня одну. Его речь заворожила многих; посмотрев по сторонам, я заметила уважительное внимание в глазах людей, сидевших за столом. В зале царила атмосфера возбуждения, вызванного ожиданием услышать то, что поразит всех, и Виктор был его вибрирующим центром. Никакой экстатический древний святой не мог бы сравниться с Виктором жаром, с каким он говорил о своих исследованиях. Однако к моему восхищению им примешивалось растущее уныние, поскольку я поняла, что в его сердце нет больше места для меня, там поселилась новая избранница. Его единственной возлюбленной стала наука.

— А что вы можете показать нам, дабы проиллюстрировать собственные достижения, Виктор? — спросил наконец профессор Соссюр.

— Боюсь, слишком мало, — ответил Виктор с деланой скромностью, — Я лишь в самом начале своих изысканий. В лучшем случае могу показать кое-что, говорящее о возможном их успехе.

  131