очень нудно 
25 
— Да. Закончила. И, смею заметить, весьма успешно. Двенадцатипроцентная скидка — ваша. Хотите взглянуть на контракт?
Мортимер Анисимович столь удачно извлек договор, что можно было поверить: маска волшебным образом превратилась в два-три листа бумаги.
“Частное предприятие “Шутиха”, имеющее лицензию на предоставление услуг № 111101 от 31 марта 20... г., именуемое в дальнейшем Подрядчик, в лице Генерального менеджера Заоградина Мортимера Анисимовича, действующего на основании Устава, с одной стороны, и Шаповал Галина Борисовна, выступающая от лица неполносовер-шеннолетней Горшко Анастасии Игоревны, именуемой в дальнейшем Заказчик, с другой стороны, заключили настоящий договор о нижеследующем...”
В свете фонарей и фейерверка буквы казались чужими, загадочными, а привычные формулировки — странно обтекаемыми, лишенными смысла.
“Подрядчик предоставляет Заказчику на срок, составляющий три календарных месяца со дня подписания настоящего Договора, и за вознаграждение, уплачиваемое Заказчиком, исключительные имущественные и смежные права на увеселителя высшей квалификации, далее — Шута, на всей территории...”
— Настя уже выбрала?
Читать контракт не было никаких сил. В конце концов, если наличествует право расторжения в любой момент, в одностороннем порядке... Диким напряжением души она нашла соответствующий пункт. Да, возможность расторжения имеется. Заоградин сказал правду.
— Не совсем так, уважаемая Галина Борисовна. Анастасия ничего не выбирала. Шута подбирают специалисты: это высококвалифицированный и кропотливый труд. Вашей дочери были рекомендованы пять кандидатур. Вот они...
Пять фотографий порхнули из пальцев Мортимера. Двоих Шаповал узнала сразу: карлик Цицерон и не пойми кто в лосинах с гульфиком. Третьей была женщина, чертовски похожая на Алевтину Бенциановну, если бы не зеленый “Ирокез” на голове да еще сережки повсюду: в ноздре, в щеке, в нижней губе, в обнаженном пупке... Далее шли чудовищно жирный скопец, затянутый в двуцветное трико, и старик в смокинге, зато без штанов.
Пожалуй, в мире не нашлось бы другой, столь же мерзкой пятерки.
— Раздражают? — мягко улыбнулся Заоградин. — Эпатируют? Поверьте, это самая естественная реакция. Я имею в виду, для постороннего человека. Подбирай мы шута для вас, кандидаты были бы совсем другими. Зато Анастасия Игоревна в восторге. Кстати, она сделала свой выбор.
— Кто? — холодея, спросила Галина Борисовна. Словно в ответ парк внизу наполнился хрюканьем и издевательским ржанием.
— Вот этот.
Этот, с гульфиком, был мерзее всех.
— Я категорически против! Вы слышите?! Категорически!
— Ваше право. Заставить вас подписать контракт мы не в силах. Разве что хочу напомнить про обстоятельства, уже обсуждавшиеся между нами ранее...
— Я могу поговорить с вашим... э-э-э... с вашим сотрудником? Познакомиться, обсудить принципы работы?
— Нет. Не можете. Общаться с шутами до начала выполнения ими своих обязанностей запрещено.
— Ах так?!
Порывисто шагнув к перилам — впервые в жизни собралась запустить неподписанным контрактом в безумный калейдоскоп карнавала! — Галина Борисовна неожиданно увидела прямо под балконом ало-черное домино на ходулях. Маска упала под копыта ходулей, и сияющее лицо Настьки светилось таким неподдельным, таким искренним счастьем, что мать попыталась вспомнить, когда хоть раз еще видела дочь столь счастливой, — и не вспомнила.
Зато почему-то вспомнила мальчишник Гарика.
— Я подпишу ваш контракт. Ваш чертов, ваш дурацкий контракт! Но имейте в виду: при первой же глупой выходке! при первом сумасбродстве, какое мне не понравится...
— Желание клиента — закон!
Мортимер Анисимович шутовски поклонился, разворачиваясь к собеседнице спиной и наклоняясь. Сперва Шаповал задохнулась от возмущения, но Заоградин похлопал себя рукой по спине: столика, мол, нет, кладите сюда для удобства и подписывайте! Припечатав со злости договор на его широкие лопатки, Галина Борисовна извлекла авторучку.
Подпись легла обжигающим клеймом.
— Один экземпляр извольте вернуть. — Возвращаясь к прежней позе у перил, Заоградин деликатно отобрал часть бумаг. — И давайте веселиться. Если, конечно, вы никуда не торопитесь...
— Тороплюсь. У меня масса дел, помимо глупых забав.
— Вы злитесь. Это плохо. Вы подписали договор. Это хорошо. Вам никогда не рассказывали, как зовут жену Карнавала?
25 
