Последние отзывы

  47  

— Я-то думала, что по твоим новым правилам мы должны вместе появляться только на людях, а просто так это необязательно.

— Значит, сейчас так надо, — проговорил он очень холодно и прошел к Джонни, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Мальчик радостно улыбнулся, потянулся к отцу и потерся о его шею.

— Па, ты так вкусно пахнешь.

— Благодарю вас, сэр. Вы не хуже.

Сынишка пах шампунем и хорошим мылом, и Нику захотелось побыть с ним подольше, но Хиллари уже стояла в дверях, готовая вмешаться в любой момент.

— Так ты готов?

— Да. — Ник встал и последовал за, женой, а Джонни вернулся к прерванной игре, в которую играл с няней.

В Большой столовой им достались те же самые места, которые так раздражали Хиллари раньше, но теперь Ника это уже совершенно не интересовало. Это был их последний обед на корабле. Вечер горько-сладкой радости и сожалений. Компании друзей толпились в Гранд-салоне, по палубам прогуливались парочки. Даже музыка, на волнах которой кружились танцующие, казалась печальной и сладкой. Ник заметил на палубе Армана и Лиану. Ему снова захотелось ей что-то сказать, но время было слишком неподходящим.

— Тебе не жаль, что плавание подходит к концу? — Нежно улыбаясь, Арман смотрел на Лиану. Она была очень хороша сегодня в бледно-голубом платье из органзы, в голубых с золотом атласных туфельках и с сумочкой под цвет наряда. В ушах блестели оправленные в золото аквамарины и бриллианты и красивое ожерелье в тон серьгам украшало шею. Ожерелье принадлежало еще матери Лианы, она достала его из большой шкатулки с драгоценностями, которые отец купил еще до рождения Лианы. — Я говорил тебе, что сегодня ты выглядишь просто очаровательно?

— Спасибо, дорогой. — Лиана привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. — Да, жаль, что плавание кончается. Но с другой стороны, я рада. Путешествие прошло прекрасно, но пора домой.

— Уже? — Он любил слегка поддразнивать л жену. — А я думал, ты побудешь со мной в Париже.

— Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду. — Лиана улыбнулась в ответ. — Я жду не дождусь, когда мы окажемся в Париже и я начну обустраивать дом.

— И я знаю, что ты с этим отлично справишься. У тебя такие проворные, умелые руки. Через неделю наш новый дом будет выглядеть так, словно мы живем в нем уже двадцать лет. Просто не понимаю, как тебе это удается. Картины на стенах, занавески на окнах, стол — там, где он должен быть, и в каждой комнате чувствуется твоя рука.

— Наверное, такое у меня призвание — быть женой дипломата. — Они оба прекрасно знали, что так оно и есть. Лиана озорно улыбнулась: — Или цыганкой. Иногда мне кажется, что это почти одно и то же.

— Только не сообщай об этом в Центральное бюро.

Они еще немного прошлись по палубе, наслаждаясь теплым вечером и вспоминая дни, проведенные на корабле.

— Жаль, что я так и не смог бывать с тобой подольше. Иногда я даже жалел, что взял с собой Перье. Слишком уж он прилежный.

Она мягко улыбнулась:

— Ты тоже.

— Неужели? — Его глаза смеялись. — Ну что ж, возможно, во Франции будет лучше. Над этим она могла только рассмеяться.

— С чего ты это взял? Она прекрасно знала ответ, так же как и он.

— Просто мне хочется, чтобы так было. Я бы очень хотел проводить с тобой больше времени.

— Я тоже. — Лиана вздохнула, хотя в этот миг она вовсе не казалась несчастной. — Но я все понимаю.

— Знаю. И вовсе не считаю, что так жить правильно. Помнишь, когда-то в Вене все было совсем по-другому.

Да, тогда у них оставалось время для дневных прогулок, а когда Арман возвращался с работы, они проводили вместе тихие счастливые вечера.

Как давно это было. И они сами, и весь мир тогда казались другими.

— Но тогда ты не был такой важной персоной, любовь моя.

— Я и сейчас не такой уж важный. Просто работать приходится больше, да и времена настали тяжелые.

Лиана кивнула и внезапно вспомнила о своем вчерашнем разговоре с Ником. Утром, за завтраком, она между прочим сказала Арману об этом — просто упомянув, что они случайно встретились на задней галерее. Так, в сущности, оно и произошло, но Арман так торопился к Жаку, что вряд ли вообще слышал ее.

Они тихо стояли, вглядываясь в морскую гладь, туда, где вдалеке лежала Франция, и Лиана продолжала надеяться, что Арман не прав и там вовсе не так плохо, как он предполагает, или, по крайней мере, не настолько. Меньше всего ей хотелось, чтобы началась война. Она не хотела бы также, чтобы мужа полностью захватила работа. Как и он, она была бы рада, если бы они больше времени проводили вместе. Да, она не хотела войны по совершенно эгоистическим соображениям.

  47