Последние отзывы

  49  

Противники вновь сошлись, и щиты с грохотом ударились друг о друга. Ворон взмыл вверх и ударил по шлему вителлианского рыцаря, его же клинок полоснул по плечу Нейла так, что, если бы не доспехи, тот лишился бы руки. Они замерли на миг, однако их лошади оказались столь близко, что противникам не удалось больше нанести ни одного удара.

Ураган рванулся в сторону, Нейл тут же развернул его и сделал молниеносный выпад. Удар пришелся вителлианскому рыцарю в шею, и тот рухнул на землю. Черная лошадь осталась стоять рядом, яростно раздувая ноздри, готовая защищать своего господина.

К удивлению Нейла, рыцарь, пусть и с трудом, однако поднялся на ноги. Латный воротник и толстый слой ткани остановили лезвие, но оставалось лишь удивляться, почему его шея не сломана.

Нейл соскочил с Урагана и подошел к своему противнику. Вителлианец поднял меч для удара, но Нейл сильно толкнул его щитом, заставив сделать шаг назад. Увидев, что соперник потерял равновесие, Нейл ударил рыцаря в правое плечо. Доспехи зазвенели, и клинок выпал из ослабевшей руки противника.

Нейл ждал, что рыцарь поднимет меч, но вителлианец отбросил щит и снял шлем. Он оказался мужчиной среднего возраста, с висками, посеребренными сединой. Лицо украшали усы и аккуратная бородка. Нос потерял форму – очевидно, он не раз бывал сломан.

– Вы рыцарь, – признал мужчина.

Он говорил с акцентом, но на вполне приличном королевском языке.

– И хотя вы не пожелали назвать свое имя, я должен сдаться, поскольку вам удалось сломать мне руку. Меня зовут сэр Квинт дак'Укара, и для меня было честью сразиться с вами в поединке. Вы станете моим гостем?

Но прежде чем Нейл успел ответить, сэр Квинт потерял сознание, и оруженосцы бросились к нему на помощь.

Нейл подождал, пока люди сэра Квинта снимут доспехи со своего господина и протрут его тело надушенной тряпицей. Плечевая кость действительно была сломана, поэтому они сделали рыцарю тугую повязку. Пока они этим занимались, сэр Квинт пришел в себя, но если он и испытывал боль, заметить это можно было, лишь заглянув ему в глаза.

– Я не говорил прежде на вашем языке, – объяснил он, – поскольку не знал вас, а с незнакомцем следует изъясняться на языке моей родины. Однако вы меня победили, и теперь в моем лагере будет звучат язык Виргеньи. – Он кивнул на свои помятые доспехи. – Они принадлежат вам, – продолжал он. – Как и зо Кабадро, мой скакун. Прошу вас лишь о том, чтобы вы хорошо с ним обращались – он замечательный конь.

Нейл покачал головой.

– Вы очень щедры, сэр Квинт, но я не нуждаюсь ни в доспехах, ни в скакуне. К тому же я должен спешить, а дополнительный груз меня задержит.

Квинт улыбнулся.

– Вы великодушный человек, сэр. Не распространите ли вы это великодушие настолько далеко, чтобы назвать свое имя?

– Я не могу, сэр.

Сэр Квинт бросил на него проницательный взгляд и кивнул.

– Вы дали обет. У вас тайное поручение.

– Вы можете гадать, сколько пожелаете.

– Я уважаю ваше решение, – сказал сэр Квинт, – но я должен вас как-то называть. Вы будете сэр зо Виотор.

– Я не понимаю, что означает это имя.

– Вы сами так себя назвали – «странник». Теперь вы сможете объяснить тем, кто не знает вашего языка, кто вы такой.

– Благодарю вас, – искренне ответил Нейл.

Сэр Квинт повернулся к одному из своих людей.

– Арво, принеси нам вино и пищу.

– Прошу меня извинить, но мне нужно ехать, – сказал Нейл. – Я благодарю вас за приглашение.

– Уже слишком поздно. Колесница лорда Аббуло укатила за край мира, а даже такой замечательный воин, как вы, должен иногда спать. И если вы согласитесь принять мое гостеприимство, ваше дело не пострадает, а мне вы доставите огромное удовольствие.

Между тем, не обращая внимания на протесты Нейла, Арво уже расстелил на траве скатерть.

– Хорошо, – не стал больше возражать Нейл, – я принимаю ваше приглашение.

Вскоре скатерть была уставлена кушаньями, большинство из которых оказались Нейлу незнакомы. Конечно, здесь был хлеб, твердый сыр и груши. В необычном красном фрукте оказалось множество зернышек, похожих на жемчужины. Они понравились Нейлу, но с ними пришлось изрядно повозиться. Желтоватую массу, напоминающую масло, следовало намазывать на хлеб. Маленькие черные фрукты оказались солоноватыми. Крепкое красное вино имело вкус вишен.

Только после того, как трапеза началась, Нейлу пришло в голову, что еда может оказаться отравленной. Еще год назад он и представить себе не мог такого бесчестья. Но жизнь при дворе научила его, что представления о чести могут быть весьма разными.

  49