184 
– В верхнюю комнату слева, – сухо пояснила настоятельница монастыря.
Энни не сразу разобралась, что та имеет в виду самую высокую башню на крепостной стене.
Полночь застала Энни у подножия узкой винтовой лестницы, ведущей к верхнему этажу башни. Сестра Касита сменилась другой надзирательницей, которая представилась как Салаус. Рядом с Энни, конечно, была Остра, а остальные девушки уже разбрелись по своим кельям.
– Ну почему ты так упорствуешь, Энни? – шепотом спросила подругу Остра. – Ведь ты была готова все это бросить, когда собиралась сбежать. С чего вдруг эти вещи стали для тебя так важны?
Энни устало взглянула на подругу.
– Потому что я так решила, Остра. Все остальные решения принимались за меня другими. Сохранить свои вещи – это единственная возможность, которой я имею право воспользоваться.
– Я была наверху. Ты не сможешь этого сделать. Оставь один из сундуков здесь.
– Нет.
– Энни…
– А что, если я отдам один из них тебе? – спросила Энни.
– Мне не разрешили тебе помогать.
– Нет. Я имею в виду, что отдам тебе свой сундук со всем его содержимым.
– Послушай, но потом мне все равно придется его вернуть.
– Нет. Он будет твой, Остра. Навсегда.
Остра от изумления закрыла рукой рот.
– У меня никогда ничего своего не было, Энни. И вряд ли мне разрешат…
– Вздор! – повысив голос, произнесла Энни. – Сестра Салаус, я собираюсь отдать один из моих сундуков своей подруге Остре. Могу я это сделать?
– Если вы в самом деле собираетесь его подарить…
– Конечно, – ответила Энни и, указав на меньший из сундуков, сказала подруге: – Возьми вот этот. Здесь лежат два хороших платья, чулки, зеркало, гребешки…
– Зеркало, украшенное опалами?
– Да, оно.
– Но ты не можешь мне его подарить.
– Я уже это сделала. Сейчас. Выбирай. Либо мы несем наши вещи в комнату, либо оставляем их для сефри. Я свой выбор сделала. Теперь слово за тобой.
Когда девушки наконец втащили сундуки в свою комнату, до рассвета оставалось около часа. Сестра Салаус принесла им маленькую свечку и два темно-коричневых платья.
– Завтрак у нас в семь часов утра, – сообщила она. – Советую вам его не пропускать. – Тут монахиня запнулась и немного нахмурилась. – Никогда в жизни не видела ничего подобного. Даже не знаю, хорошо ли это скажется на вашем будущем пребывании в монастыре, но наверняка отдалит вас от всех остальных воспитанниц.
С этими словами она вышла из комнаты. Энни с Острой переглянулись меж собой и тотчас прыснули со смеху.
– Наверняка отдалит вас от всех остальных воспитанниц, – подражая сочному вителлианскому акценту, передразнила сестру Салаус Остра.
– Ну, она ведь должна была что-то сказать, – ответила Энни, оглядывая комнату. – О святой Лой, неужели нам здесь придется жить?
По площади комната занимала приблизительно четвертую часть башни, что не превышало пяти шагов по каждой стороне. Потолок представлял собой обыкновенные балки, за которыми уходила в беспросветный мрак коническая крыша. Было слышно, как наверху ворковали голуби, украшая своим пометом пол и две деревянные кровати, кроме которых в комнате ничего не было. Свет проникал в келью через единственное маленькое окошко.
– Эти хоромы не слишком отличаются от тюремной клетушки, – заметила Остра.
– Увы, – вздохнула Энни. – Тем не менее лучше быть на моем месте, чем принцессой, которую насильно выдали замуж.
– Все не так уж плохо, – не слишком уверенным тоном заметила Остра. – Так или иначе, но ты принцесса, заточенная в башне. Почти как в истории Рафквина.
– Вот именно. И я начну плести лестницу из шелковой паутины, чтобы отсюда выбраться. И когда за мной придет Родерик…
– Энни! – строго осекла ее Остра.
– Голубушка, я шучу, – успокоила ее Энни, но между тем подошла к окну и выглянула наружу. – Гляди. Солнце встает.
Бледное марево на горизонте озарилось золотом, и первые лучи солнца обагрили холмистые пастбища, усеянные редкими сучковатыми оливковыми деревьями и тощими кедрами. Неподалеку виднелась река, которая извивалась между более щедрых на зелень кипарисов и ив. За ней пейзаж обретал бледно-зеленые и желтые тона, которые плавно вливались в небесную лазурь.
– Если я могу видеть горизонт, – тихо произнесла Энни, – значит, я сумею вынести что угодно.
– А вот и принцесса Мул, – сказала девушка с длинной шеей, когда Энни с Острой вошли в трапезную.
184 
