86 
Они проехали вдоль гряды, выискивая, где бы остановиться. Грозовое небо над их головами становилось все темнее. На землю спускалась ночь, а буря не собиралась успокаиваться.
Расчеты Эспера оправдались. Прежде чем тьма сгустилась окончательно, он сумел отыскать уютный закуток под каменным выступом, достаточно просторный для того, чтобы там могли разместиться и всадники, и кони.
– Благодарю вас, милостивые святые заступники, что не дали нам погибнуть, – с чувством сказала Винна, сползая с седла. – Мне казалось, еще несколько мгновений под этим проклятым дождем – и я свалюсь на землю замертво.
Она тряслась от озноба, лицо побледнело. Воздух был не таким уж холодным, но струи дождя, проникая под одежду, казалось, смывали с тела все тепло. Эспер развернул дорожный тюк из непромокаемой просмоленной ткани и достал оттуда сухое одеяло.
– Снимай с себя все мокрое и завернись в одеяло, – скомандовал он. – А я скоро вернусь.
– Куда это ты собрался?
– За растопкой.
– Ты что, с ума сошел? Думаешь найти во время такого потопа сухое дерево, которое загорится? – Ее зубы стучали от холода.
– Да. Раздевайся.
– А ты отвернись.
– Я уже ухожу.
Эсперу не сразу удалось отыскать то, что нужно, – сосновые шишки для разжигания костра, ветви, оставшиеся сухими благодаря каменным навесам. Конечно, дерево все равно пропиталось влагой, и Эспер знал, что дымить оно будет отчаянно. Однако рано или поздно разжечь костер ему все-таки удастся. Набрав полную охапку хвороста и набив сумку шишками, он вернулся в пещеру.
К этому времени уже почти совсем стемнело. Раскаты грома начали отдаляться, но ветер по-прежнему качал и гнул деревья. Винна, закутавшись в одеяло, молча наблюдала, как Эспер возится с костром. Он заметил, что за время его отсутствия девушка успела расседлать лошадей и даже обтереть их мокрые спины.
– Спасибо, что позаботилась о конях, – сказал он.
Девушка задумчиво кивнула и неожиданно спросила:
– Наверняка после такого дождя мы потеряем след, верно?
Эспер отрицательно покачал головой.
– Чем сильнее мы отстаем от греффина, тем легче нам обнаружить его след. У растений и животных, к которым он прикоснулся, есть время умереть.
– А как насчет тех, других людей? – проронила Винна, пристально взглянув на него.
Эспер помолчал несколько мгновений.
– Значит, ты тоже заметила? – наконец ответил он вопросом на вопрос.
– За кого ты меня принимаешь, Эсп? Разумеется, по части следов я не большой знаток, да и на охоту никогда не ходила, но глаза-то у меня есть. Только слепой не заметил бы на земле отпечатков лошадиных копыт, и я видела их много раз. И следы сапог тоже.
– Понятно.
– Ты думаешь, не только мы выслеживаем греффина? Кто-то еще идет по его следу?
– Нет, – неохотно откликнулся Эспер. – Я думаю, какие-то люди… путешествуют вместе с ним.
И он в нескольких словах изложил Винне свои догадки по поводу того, что в седосе орудовали не только чудовища, но и люди. Судя по виду, над некоторыми трупами поработала именно человеческая рука. Да и сэр Саймен рассказывал о похожих убийствах.
– Почему же ты молчал все эти две недели? – обиженно спросила Винна. – Думал, я испугаюсь?
– Я не был уверен, что эти люди вместе с греффином. Полагал, что их пути, возможно, разошлись. Но, как выяснилось, я ошибся.
– Может, ты скрываешь от меня что-нибудь еще? С тебя станется, молчун ты этакий.
– Сефри полагают, что все это работа Тернового короля.
Щеки Винны, и без того бледные, стали белыми как мел.
– И ты веришь в это? – едва слышно прошептала она.
– Раньше не верил.
– А теперь?
Эспер слишком долго медлил, чтобы ответ его прозвучал убедительно.
– Нет.
– Я слишком хорошо тебя знаю, Эспер, – пожала плечами Винна. – Знаю, что ты упрям, как осел. Вбил себе в голову, что все легенды сефри – чушь собачья. И сейчас ни за что не желаешь признавать, что старые сказки обернулись правдой.
– Зря я не рассказал тебе о Терновом короле с самого начала, – сердито буркнул Эспер. – Тогда ты наверняка испугалась бы и отправилась домой.
– Вот тут ты и ошибся, – подбородок Винны предательски дрожал, но в глазах сверкнули отважные искорки.
Эспер ощутил острое желание сжать ее в объятиях, согреть, попросить прощения за свою скрытность, за свою грубость, за все, чем он перед ней провинился. А потом сказать, что он защитит ее от любых опасностей и все непременно будет хорошо.
86 
