40 
В ресторане он заказал шампанское.
— У нас ведь праздник, верно?
— Да. — Лиза натянуто улыбнулась. Только не у нее. У нее скорее похороны. — За твое окончательное выздоровление, — сказала она, поднимая бокал.
— Спасибо. И за твое доброе сердце. — Губы его искривились в усмешке.
— Мое доброе сердце здесь ни при чем, — покачала головой Лиза. — Неужели ты действительно думаешь, что я делала все это из жалости? Поэтому ты так… злишься?
— Злюсь?
— Ну конечно. Втайне.
— Злюсь… — задумчиво повторил он. — Я и вправду разозлился, когда узнал, что ты солгала насчет нашей помолвки.
— Да, получилось не очень хорошо, — признала она. — Я собиралась поговорить с Фрицем, предупредить его. А потом… у меня вырвалось, что произошла ошибка.
Максим делал вид, что поглощен разглядыванием содержимого бокала, который он рассеянно передвигал по столу.
— Послушай, не думаешь же ты, что я и дальше продолжала бы обманывать тебя?
Он поднял голову и с любопытством посмотрел на нее.
— Просто мне было интересно.
Официант подал суп, и Максим взялся за ложку.
— Может, тебе покажется странным, — холодно заметила Лиза, — но при знакомстве с тобой я вовсе не была одержима идеей выскочить замуж. У меня был Фриц, да и вообще я никогда не испытывала недостатка в подобных предложениях.
— Теперь я понял, что должен знать свое место, — рассмеялся он.
— Более того, — категорическим тоном продолжала Лиза, отказываясь подыгрывать ему, — когда ты предложил мне поехать с тобой в дом твоих друзей, я ведь отказалась, верно? Или ты уже забыл?
Максим мгновенно посерьезнел.
— Почему же? Я все помню. Я также помню, что тем вечером, когда ты поцеловала меня на прощание, то сделала это не без… удовольствия.
— Это был всего лишь поцелуй.
— Но мне показалось, что тобой двигало не одно чувство признательности.
Она подняла голову, и взгляды их встретились.
— Ты понравился мне, и знаешь это. Но я уже была обручена.
— Я не должен был соглашаться на твое предложение и ехать к тебе, — сказал он. — Я только испортил тебе жизнь.
— Нет, что ты! — Лиза положила ложку и отодвинула в сторону тарелку. — Я сама так захотела. Захотела… ухаживать за тобой. Никто не принуждал меня к этому.
— Просто я поставил тебя в безвыходное положение. Тебе не оставалось ничего другого, как только предложить мне поехать с тобой. Мне следовало отправиться к Морелям, вот и все. Или к кому-нибудь еще…
— Неужели тебе было так плохо у меня? — Лиза робко улыбнулась. Конечно, ему ненавистна сама мысль о зависимости. Но ему пришлось бы примириться с этим — не с ней, так с кем-то другим. К тому же ведь были моменты, когда барьеры, которые он воздвигал, рушились и между ними возникало некое подобие дружбы.
— Это была сущая пытка, — ответил он.
Лиза вздрогнула, словно ей отвесили пощечину. Заметив, как она напряглась, он закрыл глаза.
— Черт побери, Лиза! Я вовсе не хочу сказать, что не ценю того, что ты для меня сделала…
— Тогда что же ты хочешь сказать? — Она знала, что вначале его влекло к ней. И он не мог не видеть, что и он ей небезразличен. Он утверждает, что понимает ее, что простил ее обман. Так почему же он продолжает наказывать ее за это?
— Ну хорошо, — наконец проговорил он. — Если уж ты настаиваешь, чтобы я выложил тебе все начистоту, изволь. Я хочу сказать, что жить с тобой под одной крышей, видеть, как ты носишься со мной, было выше моих сил. Я просто медленно сходил с ума.
— Но почему? — спросила она, понизив голос почти до шепота. Ей необходимо знать правду, какой бы она ни оказалась.
— Тебе отлично известно, почему, — хрипло произнес он. — Я так хочу тебя, что у меня темнеет в глазах.
9
У Лизы перехватило дыхание и задрожали губы.
— В таком случае тебе удалось провести меня. Иногда мне казалось, что ты ненавидишь меня.
— Ненавижу? — Он покачал головой. — Да я… — Не договорив, он отвел глаза.
На мгновение ее охватило разочарование. Она-то надеялась, что сейчас он признается ей в любви.
Официант убрал со стола. Лиза протянула руку и накрыла ею ладонь Максима.
— Теперь с твоими ладонями все в порядке, — вполголоса произнесла она.
Максим медленно сжал ее пальцы. Из груди у него вырвался звук, в котором стон смешивался со смехом.
40 
