41 
Ему так нравилось, когда она была рядом с ним. Когда можно было смотреть на нее, подмечая каждую мелочь. Выглядывающие из-за волос аккуратные ушки, тонкие изящные брови, красивого контура губы, которые так влекут его к себе... Он готов был часами наблюдать за ней. Следить за тем, как эмоции преображают ее лицо. Как светятся ее изумрудные глаза. Особенно когда она что-то задумала, и в них отражается тот азарт, с которым она собиралась взяться за дело.
Порой Брукс чувствовал себя таким запутавшимся, что не мог дать точное определение своему состоянию. Одно он знал точно – ему хотелось быть с ней. Ощущать аромат ее тела, чувствовать ее близость, иметь возможность прикасаться к ее бархатистой коже...
Отвлекшись от этих мыслей, Джонатан пришел в себя и осознал, что стоит словно истукан перед этой рыжеволосой красавицей, чьи чарующие глаза смотрели на него вопросительно, ожидая какого-то ответа.
– Что ж, – откашлявшись, промолвил он, – раз уж ты решила поблагодарить меня... Может, составишь мне компанию как-нибудь вечером?
– Не совсем понимаю, – растерянно пробормотала девушка. – Ты хочешь меня куда-нибудь пригласить?
– Да, ты не против? – Он смотрел на нее с надеждой. – Скажем, в качестве компенсации за нанесенный моральный ущерб.
– Это я-то нанесла тебе ущерб? – удивленно поинтересовалась Тринити. – Ты ничего не путаешь, Брукс?
– Сама посуди, – проговорил он, приближаясь к ней, при этом пристально глядя ей в глаза. – Каждый раз, когда я пытаюсь сделать что-то хорошее, натыкаюсь на, мягко говоря, непонимание с твоей стороны... Разве этого недостаточно для того, чтобы ты согласилась сходить со мной куда-нибудь?
Трини сглотнула слюну. Она не могла отвести от него глаз. Джонатан был настолько обаятелен, так красив, что ей казалось – каждый раз, когда он смотрит на нее, словно солнышко согревает ее душу своими теплыми лучами.
Брукс приблизился к девушке и взял ее руки в свои. Жар от его ласковых пальцев тут же заструился по всему ее телу, вызывая легкое волнение. Тринити смутилась от охвативших ее чувств. Отвела взгляд, чтобы хоть немного прийти в себя.
Но Джонатан не дал ей возможности обрести душевное равновесие. Взяв ее лицо в свои ладони, он заставил ее повернуть голову и посмотреть на него, а потом припал к ее губам в легком поцелуе. Его язык нежно пробежался по ее нижней губе. Трини прикрыла глаза и ответила на эту ласку, почти мгновенно ощутив, как его язык врывается внутрь ее рта. Тепло его пальцев согревало и несло успокоение, смешанное со смятением. Девушка терялась в тех эмоциях, что охватили ее. Она не могла понять, что происходит. Лишь чувствовала, что хочет, чтобы это продолжалось как можно дольше...
– Я хочу тебя, – прошептал он, и Трини почувствовала, что его руки уже забрались ей под блузку.
Но она не собиралась сопротивляться. Она сейчас представляла собой податливый растопленный воск, из которого любой мог сделать то, что захочет. Нет, не любой. Только один человек на свете. И именно он был рядом...
Застонав, она обняла Джонатана за шею. Прижалась к нему, словно боялась, что какая-то неведомая сила может внезапно разлучить их.
И, будто отвечая на ее мысли, раздался телефонный звонок.
– Не бери, – прошептала Тринити.
– Я бы с удовольствием... – Он мягко отстранился от нее, и девушка увидела, что в глазах его все еще полыхает страсть. – Но сегодня что-то слишком много проблем...
Он подошел к столу и снял трубку.
Трини отошла к окну, наблюдая за машинами и людьми, которыми была наполнена улица. Все куда-то спешили, точно и не было в целом мире ничего важнее их дел. Но ведь любовь куда значительнее всего. Особенно, когда она не безответная...
Я люблю Брукса, догадалась девушка. Люблю всей душой. Но для нее оставалось загадкой, как он относится к ней. Тринити очень хотелось думать: если Джонатан и не любит ее так же сильно, как она его, то уж во всяком случае, она ему очень даже небезразлична...
Она верила в это. Потому что видела чувства, отражавшиеся в его глазах. И это было далеко не равнодушие...
Трини услышала, как Джонатан попрощался и положил трубку. Он подошел к ней и обнял ее со спины. Убрал волосы, наклонился и поцеловал в шею. Его разгоряченное дыхание опалило нежную кожу, разнося дрожь волнения по всему телу, вплоть до пяток.
Судорожно вздохнув, Трини обернулась и посмотрела Бруксу в глаза. Они были такие голубые, словно она увидела перед собою небо, в которое уносилась, не думая ни о чем, только о его руках, ласкавших ее, о его губах, дарящих ей наслаждение...
41 
