17 
Он был умен, а иногда и забавен, в разговоре умел выслушивать чужую точку зрения, включая и женскую, — что было не в обычае среди мужчин, с которыми Эбигейл общалась прежде. Всегда жаждущий узнать что-то новое, он предпринимал героические усилия, общаясь с местными жителями, когда рядом не оказывалось переводчика. После одной такой встречи Эбигейл скептически заметила:
— Я уверена, что, побеседовав с ними, ты лишь способствовал углублению взаимного непонимания.
В ответ Итан самодовольно усмехнулся:
— В тебе слишком много скепсиса и пессимизма. Мы прекрасно поняли друг друга.
Бывали случаи, когда они с Итаном лишь обменивались веселыми взглядами, без слов понимая один другого, или, наоборот, избегали смотреть друг другу в глаза из боязни расхохотаться, когда замечали что-то смешное. Она обнаружила, что Итан нравится ей все больше.
Как-то она даже поймала себя на мысли, что, возможно, ошибается насчет обстоятельств, связанных со смертью Ванессы. И это испугало ее. Ну вот, она уже пытается придумать оправдание для Итана, хотя прекрасно знает, что их нет. Ведь она видела все собственными глазами, самолично слышала от Ванессы. Какие еще нужны доказательства?
Она уклонялась от разговоров о себе и своей семье, и он не настаивал, не задавал новых вопросов, хотя раз или два как-то задумчиво и внимательно посмотрел на нее. Впрочем, и сам он тоже не слишком много рассказывал о себе.
Во время длительных прогулок по берегу Итан и Эбигейл обнаружили, что у них сходные вкусы относительно книг и музыки и что оба разделяют страсть к путешествиям, свойственную многим их соотечественникам. Эбигейл засыпала его вопросами о тех местах, где он бывал по делам своей фирмы, и Итан подробно ей о них рассказывал. Они часто болтали, а иногда и спорили, например, по поводу статей в австралийской газете, продававшейся в отеле.
Бывали моменты, когда Эбигейл и Итан сидели рядом, замерев в опасном безмолвии, а он держал ее руку в своей, мягко поглаживая или слегка пожимая. Но ей было ясно, что речь могла идти только о физическом влечении. Без сомнения, он считал это коротким отпускным романом, который кончится, как только они вернутся домой. Он хорошо выглядел в свои тридцать с хвостиком и ни разу еще не был женат — во всяком случае, так он говорил. А что, если он привык соблазнять женщин во время своих многочисленных поездок и бросать их потом, как выжатый лимон? От этой мысли в горле у Эбигейл сжималось, и ей приходилось напоминать себе вновь и вновь, с какой целью она находится рядом с ним.
За два дня до отъезда Эбигейл с Итаном, Келси и другими спутниками ужинали в шумном открытом ресторане на берегу моря. Неожиданно Итан взял девушку за руку и прошептал ей на ухо.
— Давай удерем ото всех. Мне так хочется побыть с тобой наедине, Эбигейл.
Осуществить задуманное не составило труда. Когда Эбигейл и Итан вошли на слабоосвещенную аллею приморского парка, он тут же обнял девушку за талию и привлек к себе.
— У нас с тобой почти нет возможности остаться одним, Эбби. Ты что, сознательно всюду таскаешь за собой Келси? Я совершенно извелся. Устал ждать… — Его губы приникли к ее губам в жадном настойчивом поцелуе.
Чувственное пламя разгорелось в Эбигейл, когда она вдохнула запах его кожи, ощутила твердость его плеч, нависающих над ней. Голова ее легла в его подставленную ладонь, а тело изогнулось навстречу ему.
Они целовались и раньше, в редкие минуты уединения, но никогда, как сейчас. Страсть растекалась по ней жидким огнем, а тело изгибалось все больше и больше. Опасно близкая к тому, чтобы потерять контроль над собой, Эбигейл выдохнула и руками уперлась ему в грудь, стараясь оттолкнуть, отодвинуть его, но это ей не удалось. Итан поднял голову, но вместо того чтобы ее отпустить, еще крепче прижал к своим бедрам, двигая ими в чувственном дразнящем ритме.
Ей пришлось вцепиться в него, чтобы удержать равновесие, и дыхание у нее прервалось.
— Не надо! — взмолилась она.
Но Итан точно не слышал ее. Глаза его были закрыты, голова слегка отклонена назад.
— Итан! — Ее голос прозвучал хрипло, она не узнала его. Но в то время как все тело ее пылало желанием, разум продолжал сопротивляться. Собрав наконец остатки воли, она прошептала — Итан, прошу тебя, отпусти меня.
Глаза его медленно открылись, и хватка немного ослабла. Она обвила пальцами его запястья и оттащила их. Но в тот момент, когда она наконец высвободилась, он опять схватил ее за руку и притянул к себе, держа на этот раз за локоть и уткнувшись подбородком ей в висок.
17 
