145 
Он даже знал, кто это. Журналисты постарались. Еще бы! Роман известного барристера и одной из самых знаменитых деловых женщин Лондона!
Нику Хауарту изо всех сил хотелось доказать самому себе, что Пеппер значит для него не больше любой другой женщины, однако в самом дальнем уголке души он еще лелеял надежду на то, что невозможное станет возможным, хотя умом понимал, как нелепа его надежда.
В будущем он женится, и у него родятся дети, но какой бы красивой и современной ни была его будущая избранница, он никогда не откроет ей свою душу, и она научится находить счастье в любви к детям и в тайных романах.
— Ты любишь Майлса Френча, — сказал Ник, беря инициативу в свои руки. — Об этом ты хотела мне сообщить?
Пеппер проглотила застрявший в горле комок. Чего она ожидала? Его гнева? Расспросов? Упреков? Он имел право, их отношения...
Понимая, что тема их отношений закрыта, она во все глаза смотрела, как Ник взял меню и стал внимательно его изучать.
Прежняя Пеппер наверняка удовлетворилась бы этим и не стала продолжать разговор, который вполне мог перерасти в скандал, однако новая Пеппер жаждала объясниться с Ником, чтобы он понял, какое счастье случилось в ее жизни и может случиться в его.
— Ник...
Она коснулась его руки и тотчас почувствовала, как он напрягся.
— Пожалуй, начну с устриц.
Пеппер убрала руку, осознав всю бесполезность своей затеи. Единственное, что ей оставалось, это не приставать к нему со своими откровениями. За ужином Ник рассказал ей о последней сделке, которую провернул в Штатах, и ни разу не спросил о ее планах на будущее, отчего у нее сложилось впечатление, что они оба довольно фальшиво разыгрывают навязанные себе роли.
Когда с едой было покончено, Ник помог ей надеть пальто, и они вышли на улицу. Действуя по наитию, Пеппер повернулась к нему и тихо сказала:
— Наверно, мне лучше взять такси...
Ей хотелось и не хотелось, чтобы он возразил, но Ник промолчал, а так как его лицо было в тени, то и по нему она ничего не могла прочитать.
На улице было довольно холодно, и Пеппер почувствовала, что дрожит... Ник обнял ее, и она привычно напряглась... Был бы Майлс на его месте... Когда он наклонил голову, она поняла, что он хочет ее поцеловать, но даже не пошевелилась, решив быть напоследок, по крайней мере, вежливой.
Его поцелуй был холоден и бесстрастен. Так целуются при встрече или расставании старые друзья. Телохранительница обратила внимание, что, прежде чем отпустить Пеппер, Ник на секунду покрепче прижал ее к себе, и еще она с завистью отметила, что он очень хорош собой.
— В конце недели я опять улетаю в Штаты. Когда вернусь, не знаю, но позвоню. — Он улыбнулся. — Пожалуй, пора остановить такси. Извини, Пеппер, я не бог и, наверное, слишком долго мечтал о том, как буду любить тебя.
Пеппер едва не расплакалась от его слов, а ведь она никогда не плакала. Ей захотелось обнять Ника и по-дружески утешить, однако Пеппер твердо знала, что как раз этого делать и нельзя. Ей хотелось сказать ему, что она любит его, но только не так любит, как ему нужно, но и этого делать не следовало.
Ник усадил ее в машину и ушел, а телохранительница отправилась следом за Пеппер и стала ждать, когда приедет ее сменщица. Майлс оплатил двадцатичетырехчасовую охрану, и агентство свято исполняло свои обязательства.
Недельный отчет должен был лечь на стол Майлсу Френчу утром, доставленный одной из девушек, которая обучалась в агентстве нелегкой профессии телохранителя.
Майлс прочитал отчет за утренней чашкой кофе, так как распорядился доставить его домой, и помрачнел, когда дошел до последнего абзаца. Пеппер не говорила ему, что у нее свидание с Ником Хауартом.
Прежде Майлс никогда не знал ревности, зато теперь испытал ее в полной мере. Почему Пеппер ничего не сказала об ужине с Ником? Здравый смысл подсказывал ему, что объяснение должно быть самое простое, но разве влюбленный мужчина прислушивается к здравому смыслу? Хауарт очень привлекателен и много лет влюблен в Пеппер. А теперь она тайно встречается с ним...
Майлс подавил в себе искушение немедленно позвонить Пеппер, однако ближе к ланчу уже не мог сдерживаться.
Когда он позвонил, Пеппер сначала удивилась неожиданному приглашению на ланч, а потом насторожилась, так как его голос звучал не совсем обычно. Она в который раз повторила, что ей плевать на Симона Герриса, но вдруг ее охватил страх.
145 
