очень нудно 
52 
Она плеснула пригоршню на лицо, не прерывая работу. Струя стала мощнее, вода уже лилась непрерывным потоком. Джулия подставила под нее голову, вымыла лицо свободной рукой, задыхаясь от ледяного холода и повизгивая от восторга.
Вода струйками стекала с лица и волос и попадала за джемпер. Джулия выпрямилась и посмотрела на насос. Голова была чистой и ясной, а тело оставалось грязным и потным.
Решение созрело моментально. Она быстро разделась и снова взялась за ручку насоса.
От холодной воды у нее остановилось дыхание. Джулия резко вдохнула, передернула плечами, слабо пискнула и снова нырнула под струю. Она яростно терла себя, смывая грязь, и пот, и кровь с поцарапанных рук. Потом она просто стояла под водой, подставляя плечи, грудь, спину и ноги, пока не почувствовала себя чистой, легкой и покрасневшей от холода.
Джулия ополоснула одежду и расстелила ее на камнях, а сама легла рядом на мох. Солнце уже начало припекать. Чистый воздух согревал ее, сушил и ласкал. Джулия позволила себе снова думать о Дике. «Один самец, одна самка… и так всю жизнь…» Почему в его устах это прозвучало благородно, возвышенно и… соблазнительно? Может, все дело в этом очаровательном уголке природы? И в этом необыкновенном мужчине, который заставил меня посмотреть на мою жизнь в Лондоне – на жизнь, которая была наполнена мужчинами и которую я ценила, – как на неполноценную и противоестественную?
Один мужчина. Одна женщина. Может, Дик этого хотел от меня? А если в результате окажется, что я совсем не такая, какой он видит меня? Без косметики, без привычного набора подручных средств, без флера таинственности – с чем я останусь? После того, как отдаешь всю себя кому-то, что от тебя остается, интересно знать?
Джулия чувствовала на коже обжигающее тепло солнца, под его лучами она ощущала себя живой, здоровой и невредимой. Она снова подумала о Дике – как он держал ее в своих объятиях в ту ночь, словно она была его драгоценным ребенком. Как он целовал ее, когда они стояли на утесе около моря, – как будто она была мечтой всей его жизни. И как просяще смотрел на нее утром, будто боялся, что она может разрушить его привычный мир.
Утро постепенно перешло в полдень, одежда высохла, пора было возвращаться. Джулия встала, чувствуя легкость во всем теле и ясность в голове. Такой чистой и просветленной она ощущала себя впервые в жизни.
И Джулия приняла решение. Она оделась и пошла через освещенный солнцем лес к дому, где, она знала, ее ждал Дик.
Дик вышел из ванной. За последние четыре часа он уже во второй раз принял душ. Малейшее движение вызывало боль в мышцах. Все утро он занимался тем, что выкорчевывал кустарник, спиливал засохшие деревья и как сумасшедший колол дрова, все время поглядывая на тропинку, по которой ушла Джулия. Утомившись, Дик принял душ, перекусил, посидел на веранде, схватил пилу и снова принялся за работу. В результате пришлось еще раз сходить в душ.
Куда она провалилась? Дик понимал, Джулии нужно время, чтобы разобраться в своих чувствах и мыслях. Но неужели ей так трудно принять решение? К какому выводу она пришла, проведя столько времени наедине с собой? Что не стоит рисковать?
Возможно, на нее отрицательно повлияла его неуклюжая попытка докопаться до ее сути. Но она достаточно умна, чтобы понять, какие глубокие чувства движут ими обоими.
А может, она вообще не думала принимать никакого решения и он напрасно ломает себе голову. Она могла выйти на трассу, остановить машину и вернуться в Лондон, где найдет себе мужчину, который не будет задавать лишних вопросов. Возможно также, что она затронула Дика не так глубоко, как ему казалось. Или она испугалась гораздо больше, чем он думал.
Нельзя исключать, что она не кривила душой, когда говорила, что ей надоели мужчины. Она может уйти в монастырь. Или стать феминисткой.
Есть еще вариант, что Джулия просто заблудилась в лесу. Могла упасть, пораниться…
Дик закрыл глаза и отключил свой взбудораженный мозг. Он превратился в неврастеника, который напилил деревьев на семь лет вперед. Если Джулия не придет в ближайшее время, в лесу не останется ни одного дерева. Будут лежать одни бревна, сложенные в аккуратные штабеля.
С трудом передвигая ноги, Дик подошел к шкафу, вытащил чистые брюки и рубашку и надел их. Он хотел иметь приличный вид к ее возвращению. Лишь бы она вернулась. Он не чувствовал себя таким измочаленным с тех пор, как простился с Карен и уехал в армию. С тех пор, как получил письмо, в котором Карен сообщила, что у нее появился другой.
52 
