20 
— Мисс Гамильтон приехала, босс, — сообщил Франко, начальник его охраны, подойдя к его столику.
Анджело слышал восхищенные вздохи и ропот одобрения, сопровождавшие появление Гвенны. От ее поразительной красоты у него перехватило дыхание. Однако он быстро пожалел о произошедших с ней переменах. Ему нравились ее буйные кудри и естественное сияние кожи. Впрочем, от искусственного лоска в ее облике мало что осталось. Ее блестящие светлые волосы растрепались от ветра, на белоснежном подоле платья виднелись отпечатки собачьих лап. Анджело поднялся и поприветствовал ее с улыбкой, в которой не было привычного цинизма.
Зачарованная его широкой белозубой улыбкой на фоне оливковой кожи, Гвенна не могла отвести от него глаз. Сейчас он был красивее, чем когда бы то ни было. Все женщины в ресторане украдкой посматривали в его сторону. Впрочем, если бы поблизости находился Тоби, она бы не заметила Анджело, твердо сказала себе девушка. Опускаясь на стул напротив него, Гвенна покраснела от смущения.
— Не думала, что тебе вообще удастся сегодня вернуться, — призналась она, заметив, что их столик был расположен, особняком от других.
Когда их взгляды встретились, у нее перехватило дыхание.
— Я хотел быть с тобой, а когда я чего-то хочу, то ни перед чем не останавливаюсь.
Гвенна поспешно опустила глаза, почувствовав, как сжимаются ее внутренние мускулы от повисшего в воздухе сексуального напряжения.
— Это твой рецепт успеха?
— Для меня это было бы слишком предсказуемым. Я люблю борьбу, gioia mia[6].
Когда им налили шампанское, Гвенна взяла свой бокал и, сделав несколько глотков, принялась изучать меню. Анджело начал рассказывать ей о Париже, и она с удивлением отметила про себя, что он был интересным и остроумным собеседником. Увлеченная его рассказом, она больше пила, чем ела, и наконец шампанское лишило ее остатков скованности.
— Почему ты не ешь? — спросил Анджело.
— Я ничего не хочу. — Кроме тебя, подсказывал внутренний голос вопреки здравому смыслу, который обычно не давал ей совершать опрометчивых поступков. Это было совсем на нее не похоже, но она не могла отвести взгляд от его золотистых глаз, обрамленных угольно-черными ресницами, оливковой кожи, потемневшего от пробивающейся щетины подбородка и красивого чувственного рта. Чувствуя каждой клеточкой своего тела сексуальное напряжение, Анджело отодвинул в сторону тарелку. Наконец-то ему удалось всецело завладеть ее вниманием, и он решил немедленно приступить к действию. Взяв ее за руку, он хрипло произнес:
— Пошли...
— Но мы еще не закончили, — произнесла Гвенна дрожащим голосом.
Анджело помог ей подняться. От его взгляда цвета расплавленного золота у нее подкашивались колени.
— Мы даже еще не начинали, дорогая.
Когда Анджело положил руку ей на талию и повел ее к выходу, от Гвенны не укрылись любопытные взгляды других посетителей. С удивлением она обнаружила, что спрашивает себя, был ли Анджело во время отъезда с другой женщиной. Почему-то при этой мысли у нее внутри образовалась пустота.
Открыв для нее дверцу лимузина, он пропустил ее вперед, затем сел рядом и притянул ее к себе. Мгновение спустя его жаркие губы обрушились на нее в страстном поцелуе, от которого кровь закипела в ее жилах. Ей не хватало воздуха, но он становился все настойчивее. Когда его язык ворвался в глубь ее рта, она забыла обо всем, кроме переполнявшего ее желания.
Наконец он сжалился над ней и позволил ей отдышаться, однако это вызвало у нее разочарование. Она озадаченно уставилась на него своими голубыми глазами.
— Ты удивительная, — промурлыкал Анджело. — Я знал об этом с самого начала.
Гвенна опустила ресницы. В считанные секунды он заставил ее изменить мнение о самой себе. Ее тело жаждало принадлежать ему, и это ее потрясло. Грудь набухла, соски начало покалывать, пульсация между бедер усилилась. Она хотела его. Он заставил ее его хотеть. Конечно, во всем было виновато шампанское, оправдывалась она перед собой. Но разве это было плохо? Разве не лучше было извлечь пользу из неприятной ситуации, чем пытаться сопротивляться неизбежному?
Анджело почувствовал, как она дрожит, и это вызвало у него раздражение, как многое в последнее время. Бессонные ночи, когда он, сгорая от желания, ворочался с боку на бок, плохо сказались на его настроении. Он не привык ждать женщину, но и животным тоже не был. Гвенна была девственницей. Он это понял сразу же, как только ее увидел. Его настойчивость напугала ее. Но почему это должно было его беспокоить? Она привыкла жить в своем замкнутом мирке, и столкновение с реальным миром лишь закалит ее характер.
20 
