28 
— Ты зря теряешь время. Ты отъявленный мерзавец, у которого нет ни стыда ни совести. Я больше не намерена иметь с тобой ничего общего!
— А где были сегодня твои стыд и совесть? — усмехнулся Анджело. — Ты встречалась со своим любовником у меня за спиной.
Синие глаза Гвенны казались огромными на побледневшем лице.
— Как ты это выяснил?
— Когда ты согласилась стать моей любовницей, ты не сказала мне о его существовании, — укоризненно произнес Анджело.
— Не думала, что тебя это интересует.
— Гм... Любой мужчина хотел бы с самого начала быть в курсе подобного, и ты прекрасно это знаешь. — Золотистые глаза прожигали ее яростным огнем. — Когда ты улизнула, чтобы встретиться со своим любовником сегодня вечером...
— Я не улизнула! — неистово воскликнула девушка.
— Нет, улизнула, — настаивал на своем Анджело. — Это было нечто большее, нежели невинная встреча с другом. Насколько порядочным было твое поведение?
— И ты еще смеешь меня обвинять, когда тебя самого вчера видели в обществе трех женщин! Ты не можешь требовать, чтобы я вела себя прилично, когда сам встречаешься с кем хочешь! — бросила ему в лицо Гвенна.
— У тебя начинается истерика.
— Нет. Просто я даю тебе правду, которой ты так жаждешь. Похоже, она тебе не нравится.
— Наше соглашение не дает тебе права сомневаться в каждом моем шаге и устанавливать собственные правила, — ледяным тоном произнес Анджело.
— Мне все равно. — Гвенна прошла мимо него. У нее сосало под ложечкой, глаза горели от подступивших к ним слез. — Я не останусь здесь ни минутой дольше. Никакое соглашение не сможет заставить меня делить постель с человеком, который спит с кем попало.
— Я не сплю с кем попало.
— Спорить со мной бессмысленно. Пусть моя мать соглашалась на подобное отношение...
— Проклятье! И ты смеешь сравнивать меня со своим отцом?! — прорычал Анджело.
Гвенну удивило то, с какой неприязнью он отозвался о ее отце, но она промолчала.
— Я просто хочу сказать, что не позволю никому дурачить меня подобным образом. Либо ты спишь только со мной, либо я расторгаю наше соглашение. Итак, немедленно открой дверь и выпусти меня!
Анджело выругался по-итальянски.
— Ты буквально похитил меня. Я не соглашалась сюда приезжать, — напомнила ему Гвенна, нервно сжимая и разжимая руки. — Ты не можешь удерживать меня здесь против моей воли.
Анджело пристально посмотрел на нее. Тишина становилась угрожающей, Наконец он резко выдохнул и процедил сквозь зубы:
— Вчера вечером ничего не было.
От облегчения у Гвенны закружилась голова, и это привело ее в замешательство. Речь шла не только о ее гордости и соблюдении приличий. Ей было невыносимо думать, что он спал с другими женщинами. Она злилась и ревновала.
Красивые черты Анджело напряглись.
— Я не прикасался к ним... к моделям... Они просто сопровождали меня.
— И все время были в одежде?
— Si[9], — вымученно произнес Анджело. Почему он ее не выгонит? Странно, но чем ближе она подходила к двери, тем больше ему хотелось ее остановить.
Внезапно Гвенна обнаружила, что у нее дрожат колени. Обернувшись, она пристально посмотрела на Анджело.
— Значит, ты готов быть мне верным? Если нет, то мне нет смысла больше здесь задерживаться.
Анджело засунул кулаки в карманы брюк. Он чувствовал себя хищным зверем, которого посадили на цепь и заставили выполнять унизительные трюки.
— Per maraviglia[10]...
— Так да или нет? — неумолимо произнесла она.
Анджело не привык подчиняться требованиям других. Он дорожил своей независимостью. Но эта женщина с васильково-синими глазами и пухлыми розовыми губами была такой сексуальной. Позднее он так и не смог вспомнить, в какой момент решил подчиниться.
— Si... да. — Приблизившись к ней, он обнял ее за талию и нежно коснулся губами ее губ. — Так ты остаешься?
— Но... — пролепетала Гвенна, застигнутая врасплох поцелуем.
— Никаких но, дорогая. Я готов выполнить твое условие, но лишь в том случае, если ты больше не будешь встречаться с Тоби.
Гвенна удивленно посмотрела на него.
— Почему нет? Тоби мой старый друг.
— Ты его любишь, — произнес Анджело с ледяным спокойствием.
— Но между нами ничего не может быть. Тоби не смотрит на меня как на женщину.
— Мне очень жаль, — искренне сказал он.
Гвенна была заинтригована. Анджело Риккарди был вовсе не таким уж бесчувственным и жестоким, как ей показалось сначала.
28 
