90 
Катриона сунула томик стихов обратно на полку и снова принялась бесцельно ходить по комнате. Возможно, ей повезет, и она умрет от тоски, а не из-за больного разбитого сердца. Если же смерть не прекратит ее страдания, то дальнейшая жизнь может стать серой и скучной. Вероятно, ей снова захочется наклеивать морские ракушки на цветную бумагу или вышивать слова избитых моральных назиданий на трафаретах из ткани, что давно стало одним из основных занятий для тетушки Маргарет.
Катриона начала сожалеть, что не приняла приглашения Джорджины приехать в ее лондонский дом, где кузина жила со своим мужем. Однако она прекрасно понимала, что именно там сплетничать о ней будут особенно ядовито, а шуточки на ее счет будет очень сложно пропускать мимо ушей. Даже намеченная на конец месяца поездка в Лондон для встречи с членами церковного совета уже нешуточно пугала Катриону неизбежностью оказаться в центре всеобщего внимания.
Из коридора послышались чьи-то шаги. Катриона порывисто подбежала к двери, глупо радуясь хотя бы какому-нибудь поводу отвлечься от своих мыслей.
Вошел лакей, облаченный в ливрею. Склоняя голову в парике, он сообщил:
— Мадам, вас пришел навестить джентльмен.
Ее сердце против воли бешено заколотилось от вспыхнувшей надежды. Разгладив юбки, Катриона изобразила на лице дрожащую улыбку и приказала:
— Пригласи его войти.
Лакей отступил в сторону и важным голосом объявил:
— Маркиз Эддингем.
От шокирующего известия у Катрионы моментально сердце ушло в пятки. В комнату стремительно прошел Эддингем. На лице его играла самодовольная улыбка.
— Прикажете подать чаю? — предложил лакей.
— Не нужно, — бросила Катриона, скользнув ледяным взглядом по непрошеному гостю. — Маркиз не задержится надолго.
— Хорошо, мадам.
Когда слуга стал с поклоном уходить, Катрионе вдруг захотелось схватить его за ухо и приказать остаться в комнате. Еще лучше было бы сейчас оказаться в компании какой-нибудь зрелой дамы. Но теперь она сама взрослая женщина, и было бы смешно прятаться за спину пожилой дуэньи.
Эддингем начал с учтивого поклона:
— Мое почтение, мисс Кинкейд.
— Точнее сказать, миссис Уэскотт, милорд.
— Ах да. — Темные глаза гостя сверкнули издевательским блеском. — Но это имя вам уже недолго носить, насколько я наслышан.
Катриона не предложила маркизу сесть, и он стал озираться по сторонам, пока не выбрал небольшой диван. Усевшись, Эддингем небрежно положил ногу на ногу и выжидательно посмотрел на нее. Катриона неохотно присела на стул перед незваным гостем. Сложив руки на коленях, она мрачно молчала, совершенно не беспокоясь о том, что ее манеры могут произвести на маркиза крайне неблагоприятное впечатление.
Эддингем первым нарушил натянутое молчание:
— Думаю, вам будет небезынтересно узнать, что я совсем недавно вернулся из Северного нагорья.
— В самом деле? Надеюсь, свежий воздух благоприятно сказался на вашем настроении.
— Да, я действительно получил там новый заряд бодрости. Полагаю, вас не оставит равнодушной и то обстоятельство, что мне даже не пришлось сгонять с моих земель ни этих бродяг Кинкейдов, ни их преступного атамана. Этот сброд оказался настолько трусливой шайкой, что от одного моего имени они разбежались, как перепуганные овечки.
— Поговаривают, что и на женщин ваше имя производит похожий эффект.
В натянутой улыбке маркиза чувствовалось, что он больно задет ее словами.
— Как мне печально слышать такое от вас. Я надеялся, что полученный вами опыт брачных отношений поможет вам избавиться от столь заносчивых высказываний.
— Нет, напротив, я выяснила, что не все мужчины склонны подавлять женщину как личность, лишь бы скрыть слабость собственного характера.
Эддингем грустно вздохнул.
— Вопреки всему, что вам, вероятно, наговорили обо мне, я человек отнюдь не слабохарактерный, мисс Кинкейд, — заявил он, подчеркнуто ласково выговаривая последние слова. — Более того, я всегда считал своей честью не держать зла на людей, обидевших меня.
— Как приятно узнавать такое, особенно если вспомнить, что при нашей прошлой встрече вы очень эмоционально пожелали мне гореть в адском огне.
Гость продолжал, словно не слышал последних слов Катрионы:
— И когда мне стало известно о неудаче, приключившейся с вами, я сразу спросил себя, чем мог бы помочь своей хорошей знакомой?
90 
