очень нудно 
27 
Два ангела стояли, глядя глаза в глаза, один темноволосый, другой белокурый. Один — обученный доставлять удовольствие женщинам, другой — мужчинам.
— Почему ты не убил его, Габриэль? — Серебряные глаза отразились в фиалковых, фиалковые — в серебряных. Двое мужчин, пойманные в ловушку прошлым, которое ни один из них не выбирал. — Я знаю, что он был здесь. Ты собирался застрелить женщину; почему не второго мужчину?
Итак, Майкл видел пистолет с синеватым отливом металла.
Знал ли он, как был близок к смерти?
Знал ли он, как близок к смерти сейчас?
— Ты видел его, Майкл? — ровно откликнулся Габриэль.
— Нет, я не видел его, но ты стоял над нами, Габриэль. Ты не мог не видеть его.
Габриэль сосредоточился на влажном запахе шоколада, чтобы отвлечься от фиалковых глаз, высасывающих его душу, и своих пальцев, невольно напрягшихся для самозащиты.
— Возможно, я видел не так отчетливо, как мне казалось.
Еще одна правда. Габриэль не предполагал наличия сообщницы, вошедшей в его дом под предлогом продажи с аукциона своего тела.
Он не предполагал обнаружить женщину, которая не осудит его.
И таким образом будет вознагражден за все, что успел пережить.
— Женщина жива? — с острым взглядом спросил Майкл.
— Была жива, когда я оставил ее несколько минут назад, — ответил Габриэль.
Но надолго ли?
— Она шлюха?
Габриэль подавил вспышку гнева.
— Нет.
Виктория не была шлюхой. Шлюхи не предлагали все — свою жизнь, боль, удовольствие.
— Она девственница?
— Да. — Язык Габриэля покрывал аромат шоколада. — Она девственница.
— И как ты узнал это, Габриэль? — хлестнуло в воздухе между ними. — Ты касался ее?
Боль…
Габриэль не хотел чувствовать боль.
«Я не хочу хотеть…»
— Ты знаешь, что я не делал этого, Майкл, — взвешенно, спокойно ответил Габриэль, все его восприятие было обращено к женщине в смежной комнате и мужчине, стоящем перед ним лицом к лицу. — Ты прекрасно знаешь, сколько времени прошло с тех пор, когда я касался кого бы то ни было.
В любой момент Виктория могла открыть дверь…
«Она тоже предпочла бы фиалковые глаза серым?» — отстраненно подумал он.
Ревность, порожденная этой мыслью, захватила его врасплох.
Второй мужчина послал ее Габриэлю, а не Майклу. Он не хотел, чтобы она предпочла ему темноволосого ангела.
Габриэль хотел то, что было у Майкла — женщину, которая примет его прошлое и потребности шлюхи-мужчины.
На его челюсти дергался мускул, жар нарастал, напряжение повышалось.
Если Майкл не сделает шаг назад…
Майкл его не сделал.
— Она знает, что ты был продан за две тысячи шестьсот шестьдесят четыре франка, — упорно продолжал он.
Что равно ста пяти английским фунтам.
— Знает, — подтвердил Габриэль, мышцы напряглись сильнее. Готовые действовать и реагировать.
Убивать или бежать.
Но бежать было некуда.
— Второй мужчина послал ее тебе.
Габриэль не отрицал очевидного.
— Да.
— Почему он хочет убить тебя, Габриэль? — вызывающе спросил Майкл.
Габриэль знал, что делает Майкл: он использовал ту же самую схему с Викторией. Нападение. Соблазнение.
Он все еще стоял неподвижно, вдыхая аромат дыхания Майкла, скованный жаром тела Майкла.
Пойманный в ловушку правдой.
— Он хочет убить меня, — хладнокровно ответил Габриэль, — потому что знает, что иначе я убью его.
Правда, но не вся.
— Женщина касалась тебя, Габриэль?
Габриэль напрягся, он знал источник вопросов Майкла, но не был способен их остановить.
— Нет.
— Шесть месяцев назад ты коснулся меня.
Пережитые воспоминания вспыхнули между ними.
Плоть со шрамами. Прохладные губы.
Темно-красная кровь.
— Что бы ты сделал, Габриэль, если бы я коснулся тебя? — тихо спросил Майкл.
Разбился вдребезги.
Габриэль разбился бы вдребезги, если бы Майкл коснулся его.
И один бы из них умер.
Возможно, умерли бы оба.
Майкл не убивал; но это не означало, что он не был на это способен.
— Не играй в эту игру, mon frere, — напряженно вымолвил Габриэль.
— Но это игра, mon ami, — ласково ответил Майкл. — Ты искал второго мужчину почти пятнадцать лет. И все это время не мог найти его. С чего бы ему охотиться на тебя сейчас в страхе за свою жизнь?
27 
