Последние отзывы

  77  

— Нет, я работаю на ранчо.

— На ранчо? — Он уставился на нее с откровенным недоверием, а она посмотрела на него в ответ с усталой улыбкой. — Вы первый раз в таком большом городе? — Торговец был явно обнадежен, однако Сэм опять покачала головой и постаралась после этого свести разговор на нет.

Японки оживленно лопотали по — своему, а водитель только чертыхался, лавируя в потоке машин. Что ж, именно так, наверное, и полагается возвращаться в свой родной город… Когда они въезжали на мост, ведущий из Квинса на Манхэттен, Сэм посмотрела на горизонт и внезапно чуть не заплакала. Она не хотела любоваться ни Эмпайр — Стейт — Билдинг, ни зданием Объединенных наций, ни домами. О, если бы вновь увидеть большой дом Кэролайн, конюшню, роскошные красные деревья, широкое голубое небо…

— Красиво, правда? — Обливавшийся потом торговец придвинулся к ней поближе, но Сэм покачала головой и почти вжалась в дверцу, отодвигаясь от него.

— Нет, ничего особенного. Во всяком случае, после того, что я недавно видела, не впечатляет. — Она сердито зыркнула глазами на парня, словно он был виноват в ее возвращении в Нью — Йорк.

После этого он уставился на одну из японок, но та только хихикнула и продолжала болтать по — японски со своей подружкой.

Таксист смилостивился и прежде всего отвез домой Саманту. Она довольно долго стояла на тротуаре, глядя на дверь, и боялась зайти; внезапно Сэм пожалела о том, что вернулась, и еще отчаянней, чем раньше, затосковала по Тейту. Какого черта она делает в этом незнакомом городе, совершенно одна, в окружении чужих людей? Зачем вернулась в квартиру, где они когда‑то жили с Джоном? Ей хотелось лишь уехать обратно в Калифорнию, найти Тейта и по — прежнему жить и работать на ранчо. Почему это невозможно? Неужели у нее такие уж большие запросы? — думала Сэм, отпирая входную дверь и затаскивая на лестницу свои чемоданы. Даже за целые сутки, проведенные в седле, она не утомилась бы так, как за пять часов полета, в котором ее дважды покормили и показали кино. Ну а само возвращение в Нью- Йорк явилось для Сэм настоящим шоком. Со стонами дотащив чемоданы до своей лестничной площадки, она бросила их у двери в квартиру, нашла ключ, отперла дверь и распахнула ее настежь. В квартире пахло, как в корпусе пылесоса. Все вещи были на месте — там, где Саманта их оставила, — и выглядели заброшенными и немилыми. И чуть — чуть другими, как будто за время ее отсутствия мебель слегка изменилась: либо уменьшилась в размерах, либо, наоборот, увеличилась и слегка поменяла оттенок. Ничто не осталось прежним. И тем не менее все, абсолютно все было таким же, как и в те времена, когда Сэм жила в этой квартире с Джоном. Саманта показалась себе незваной гостьей… а может, призраком, вернувшимся в прошлое.

— Эй! — Сэм сама не понимала, к кому обращается, но поскольку ей никто не ответил, она закрыла за собой дверь и, вздохнув, присела на стул. А затем, посмотрев по сторонам, разрыдалась. Плечи ее затряслись, она уткнулась лицом в ладони.

Через двадцать минут в квартире настойчиво зазвонил телефон. Сэм шмыгнула носом, высморкалась в платочек и, толком не понимая, зачем ей это надо, сняла трубку. Она столько отсутствовала… скорее всего кто‑то ошибся номером…. если это, конечно, не Харви или Чарли. Во всем Нью — Йорке о ее возвращении знали только два человека.

— Да?

— Сэм?

— Нет. — Саманта улыбнулась сквозь слезы. — Грабитель.

— Грабители не ревут, глупышка. — Это был Чарли.

— Еще как ревут! Здесь же нет цветного телевизора, так что и поживиться нечем.

— Приезжай к нам, я отдам тебе свой.

— Не хочу. — Слезы медленно потекли вновь. Саманта громко всхлипнула и закрыла глаза, стараясь успокоиться. — Извини, Чарли. По — моему, я не в восторге от возвращения домой.

— Похоже на то. Зачем же ты в таком случае вернулась? — спокойным, деловитым тоном поинтересовался Чарли.

— Ты что, с ума сошел? Вы с Харви полтора месяца грозились меня прихлопнуть, если я не вернусь, а теперь ты спрашиваешь, почему я здесь?

— Ладно, тогда помоги нам разобраться с твоим бешеным клиентом и можешь возвращаться обратно. Если хочешь, то навсегда. — Чарли всегда относился к жизни сугубо прагматически.

— Все не так просто.

— Почему? Послушай, Сэм, жизнь коротка, надо наслаждаться. Ты уже взрослая, теперь тебя ничто не связывает, и ты можешь жить, где тебе заблагорассудится. Если тебе охота всю оставшуюся жизнь возиться с лошадьми — пожалуйста, отправляйся туда!

  77