42 
– Зато, с его точки зрения, вы будете ценным трофеем. Чем труднее задача, тем почетнее приз. Если он что-то знает о вас, а я вас уверяю, ему известно многое, значит, понимает, что вы продержитесь долго. Очень долго.
– Меня трудно выследить. Во-первых, я обязательно замечу слежку. Во-вторых, у меня, в отличие от остальных, нет регулярного распорядка дня. Они пробивали карточку на входе и на выходе примерно в одно и то же время, посещали одни и те же места. А я – нет.
– Это еще больше усложняет его задачу. Он считает, что ему бросают вызов, и не может не откликнуться, – парировала Мира. – Тем почетнее для него победа. Вы считаете, что он ввел в уравнение Рорка, потому что Рорк – его конкурент. Очень может быть, что так оно и есть. Но то, что он делает, это не месть. Во всяком случае, не на сознательном уровне. Он все делает с одной конкретной целью. Я полагаю, что в данном случае конкретной целью являетесь вы.
– Что ж, это было бы удобно.
– Да, – вздохнула Мира, – я знала, что вы именно так на это отреагируете.
Ева, прищурившись, вновь задумалась.
– Если вы правы и если я сумею заставить его клюнуть… подтолкнуть его, чтобы он попытался выйти на меня, прежде чем возьмет другую… Чтобы сделал меня женщиной номер три… Мы могли бы его накрыть.
– Вам не удастся заставить его клюнуть, – возразила Мира, не сводя глаз с Евы, и взяла свой кофе. – Уверяю вас, у него все идет по заведенному распорядку. Единственной переменной в этом распорядке является период времени, который его жертвы выдерживают под пыткой. Он уже выбрал женщину номер три. И, если только он не решил на этот раз ограничиться тремя – а до сих пор он всегда брал по четыре, – женщиной номер три будете не вы.
– Значит, мы должны найти ее раньше. Давайте пока оставим вашу гипотезу между нами. Мне надо ее обдумать.
– Я очень хочу, чтобы вы ее обдумали, – сказала Мира, поднимаясь на ноги. – Как член команды и специалист по психологии, как человек, которому вы глубоко небезразличны, я хочу, чтобы вы обдумали мою гипотезу как можно более тщательно.
– Я постараюсь.
– Это тяжелое дело. Для вас, для Фини, для меня, для майора. Мы уже занимались им раньше, и упустили его. Если мы опять его упустим…
– Это не вариант, – перебила ее Ева. – Сделайте мне одолжение. Знаю, это нелегко, но просмотрите список Соммерсета. Женщины, работающие у Рорка. Просто проверьте, кто из них, как вам кажется, подходит ему по типу. Мы не можем пустить слежку за всеми этими женщинами, но если есть способ сократить этот список…
– Я немедленно этим займусь.
– Мне пора идти.
– Да. – Мира отдала Еве свою пустую чашку и ласково провела пальцами по ее руке. – Я прошу вас не просто подумать. Я прошу вас быть осторожной.
За Мирой еще не закрылась дверь, а на столе у Евы уже звонил телефон. Она взглянула на определитель и взяла трубку.
– Привет, Надин.
– Привет, Даллас. Что слышно о Росси?
– Ищем. Если ты поломала мне расписание, чтобы узнать новости…
– Вообще-то я поломала расписание себе, чтобы сообщить тебе новость. Одна из моих прилежных пчелок наткнулась на самородок. В Румынии.
Ева тут же вывела на экран компьютера все, что у нее было по следствию в Румынии.
– У меня еще нет полной информации. Все файлы по делу обещали прислать сегодня, но позже. Что у тебя?
– Тесса Болвак, румынская цыганка. У нее было свое шоу по телевизору. «Час с ясновидящей». На самом деле всего двадцать минут.
– Ты ломаешь расписание нам обеим ради ясновидящей цыганки?
– В Румынии она была знаменитостью. Ее уважали, с ней считались, она была известным экстрасенсом и регулярно консультировала полицию.
– Странные люди эти румыны.
– Не только румынская полиция консультируется у экстрасенсов, – напомнила Надин. – Ты тоже ими не брезговала. И это было не так давно.
– Это ты о Селине Санчес? И смотри, к чему это всех нас привело.
– Мы не будем сейчас это обсуждать, – продолжала Надин, – суть не в этом. Ясновидящая Тесса – и она сама, и ее продюсеры прекрасно понимали ценность столь громкого дела – провела специальный выпуск своей программы, посвященный этим убийствам и своей роли в расследовании. Она заявила, что твой парень – хозяин смерти и ее слуга.
– О господи!
– Это еще не все. Смерть призвала его и обеспечила работой. Белый человек, – Надин передвинулась, чтобы прочитать текст на экране своего компьютера, – с черной душой. Смерть живет в нем как в доме, и он живет в доме смерти. Музыка взмывает ввысь, пока течет кровь. Музыка играет для нее – божественной дивы, которая пела для него. Он их отыскивает – цветы для букета. И этот букет для нее. Для алтаря, воздвигнутого в ее честь.
42 
