49 
— Знаешь, а ведь мне прекрасно известно, почему Софи становилось дурно.
Улыбка мгновенно исчезла с лица Кетлин. Она на миг замерла, испытующе вгляделась в глаза собеседника, который продолжал смотреть на нее все так же, и растерянно пожала плечами.
— Ты… уверен? — спросила она слегка задрожавшим голосом.
— На все сто. — Вассон неожиданно улыбнулся, заговорщически, задорно.
— Ты что… ни капли не злишься на меня? — растерянно спросила Кетлин.
— Не злюсь. — Филип откинулся на спинку стула и принял позу ни о чем не беспокоящегося человека. — Признаюсь, в каком-то смысле я даже благодарен тебе.
Он замолчал, задумываясь, зачем произнес эту фразу, гадая, не ляпнул ли лишнего, и прикидывая, что скажет, если Кетлин спросит: за что благодарен? Но она ни о чем не спросила, очевидно поняв смысл его слов как-то по-своему и чему-то даже обрадовавшись.
Некоторое время оба молчали, разговаривая лишь взглядами, как два сообщника, готовящихся к совершению преступления и размышляющих, можно ли друг на друга положиться. Вассон справлялся со своей ролью как нельзя лучше.
Спустя пару минут он вновь подался вперед и тихо, будто боясь, что их беседу кто-то подслушает, спросил:
— Открой секрет, что это за ерунда такая, при помощи которой ты… — Он чуть расширил и тут же сузил глаза, оканчивая таким образом фразу.
Кетлин таинственно улыбнулась, огляделась по сторонам и тоже немного наклонилась вперед.
— Обыкновенный клодизон. Белый кристаллический порошок. Подсыпаешь его в воду, и… — Она с видом фокусника развела руками.
Вассона обожгло жгучей яростью. Ему показалось, что он или задохнется сейчас от негодования, или не совладает с собой и придушит сидящую напротив гадину.
По-видимому, Кетлин что-то поняла по изменившемуся выражению его лица и испугалась.
— Филип, в чем дело?
— Ни в чем, — ответил он. — Просто мне вдруг захотелось уйти. — И жестом подозвал официанта. — Счет, пожалуйста.
— Подожди, Филипп… — Кетлин захлопала глазами. — А как же я? А ужин?..
— Ты пойдешь со мной, — повелительным тоном ответил Филип.
— К-куда? — пролепетала Кетлин.
Подошел официант, и Вассон, проигнорировав ее вопрос, расплатился, поднялся со стула, решительно подошел к молодой женщине и крепко взял за руку.
Окончательно растерявшись, не зная, что делать, она по-идиотски хихикнула и замотала головой.
— Никуда я не пойду. И… и если ты попытаешься силой вывести меня отсюда, заору на весь ресторан.
Вассон наклонился к ней и процедил сквозь зубы:
— Только пикни — и я мгновенно сдам тебя полиции.
Ничего подобного он, к сожалению, не мог сделать. Полицейским и судьям, естественно, потребовались бы доказательства: свидетельские показания, результаты анализа, подтверждающие наличие в крови Софи этого чертового клодизона. А ни того, ни другого у него не было. Но Вассон произнес свою угрозу настолько жестким и устрашающим тоном, что Кетлин, сильно побледнев и прекратив пререкания, медленно поднялась со стула и на несгибающихся ногах послушно зашагала с ним к выходу.
— В машину! — скомандовал Филип, подведя ее к своему «бентли» и открыв дверцу.
Кетлин влезла в салон. Спустя несколько минут они уже мчались на максимально допустимой скорости к окраине города.
Вассон молчал. Но по раздутым ноздрям, плотно сжатым губам и ходящим на его скулах желвакам было видно, что он в бешенстве.
— Куда ты меня везешь? — жалобно простонала Кетлин. — Что задумал? Отомстить? Но за что? За то, что я боролась за место под солнцем? За то, что не могла видеть ее рядом с тобой, потому что неравнодушна к тебе?
Вассон не отвечал. Он давно догадывался, что эта стерва метит на вакантное место его спутницы жизни, но всегда знал, что ничего серьезного она по отношению к нему не испытывает. Кетлин искала выгоды, славы, богатства, то есть представляла собой полную противоположность тому, что мечтал видеть в своей женщине он. Ему было до тошноты противно выслушивать сейчас ее излияния, хотелось придушить, вышвырнуть на полном ходу из машины. Удерживать эмоции под контролем давалось ему с все большим трудом.
Филип затормозил, выехав за город. Кетлин, оглядевшись по сторонам и увидев вокруг лишь тьму, вцепилась в его руку.
— Ты собрался убить меня, да? — хрипло произнесла она исполненным ужаса голосом.
— Признаться, сделал бы это с превеликим удовольствием, — прошипел Вассон. — Да неохота руки пачкать. Провести лучшие годы жизни за решеткой не входит в мои планы. Я потрачу это время на занятия поинтереснее.
49 
