Последние отзывы

  75  

– Нам неизвестно, отдала ли, – осторожно заметил Рорк.

– Ладно, так или иначе, они были с ним. Так же, как я была со своим отцом. Но я ничего не помню о ней, ну ни­чегошеньки!

– Ты помнишь какие-то другие вещи. – Он тоже встал и, подойдя к ней, попытался согреть ее руки своими. – Поговори с Мирой.

– Я не готова к этому! – Она отшатнулась. – Не гото­ва. Может быть, потом, когда-нибудь, если вообще смогу…

– Все это изводит тебя, – убеждал Рорк, не сказав вслух о том, что мучительные экскурсы Евы в необъясни­мые события ее далекого прошлого изводили и его.

– Но это же не определяет мою жизнь! Я очень редки вспоминаю о матери – тем более что и вспоминать-то не­чего, – и это занятие отнюдь не приносит мне успокое­ния. Для меня она мертва, так же как и он.

Рорк, однако, подумал, что сама проблема еще отнюдь не умерла.

– Тебе нужно немного поспать.

– Нет, я могу потерпеть еще часок.

– Хорошо, – ответил он и неожиданно притянул ее к себе.

– Эй!..

– Часок – это как раз то, что нужно. Ты рано меня за­вела.

– Мы не будем заниматься сексом!

– Ладно. Я буду заниматься сексом, а ты можешь про­сто полежать.

С этими словами он скатился вместе с ней на кровать.

Было нечто сверхъестественное в том, как его тело сли­валось с ее. Прежде чем Ева успела что-то сказать, на ее губах оказался его рот – мягкий, соблазнительный и не­обыкновенно коварный – и завладел ее губами. Его руки скользили по всему ее телу, и она наконец сдалась:

– Хорошо, будь животным.

– Спасибо, дорогая. Мне нравится им быть.

Рорк использовал весь этот час до секунды, доставил удовольствие и ей, и себе. Почувствовав, как ее тело об­мякло под ним, он понял, что она сейчас провалится в сон, уже не думая ни о чем, и – по крайней мере, в оставшуюся часть ночи – не будет видеть снов.

Когда Ева проснулась, в комнате было темно. Лишь от экранов расходились блики слабого света. Еще сонная, с трудом приходя в себя, она села и увидела Рорка за пуль­том.

– Который час? – спросила она и, только теперь сооб­разив, что абсолютно раздета, натянула на себя простыню.

– Шесть. Здесь вам приготовлено кое-что для просмот­ра, лейтенант. Все переписано на диски.

– Ты спал? – Ева начала искать брюки, но увидела в ногах аккуратно сложенный халат. Этот человек всегда все предусматривал.

– Да, хотя предпочитаю делать это в спальне. Надеюсь, когда ты сегодня вернешься, то пойдешь прямо туда?

В полутьме кабинета он выглядел страшновато: волосы всклокочены, на лице темнеет выросшая за ночь щетина.

– Постараюсь. Ну, мне нужно потихоньку собираться. Совещание всей команды состоится в восемь ноль-ноль.

Рорк стал ее напутствовать, словно провожая в даль­нюю дорогу:

– Данные по Хенсону – все, что удалось наскрести, – распечатаны. Мне нужно сегодня еще много чего посмот­реть, но ты можешь найти меня в любой момент. В матери­алах, которые я для тебя приготовил, мне попалась пара знакомых имен. Одно из них больше всего наводит на раз­мышления. Поль Ламон. Его папаша был классным специ­алистом и передал сыну большую часть своего богатого опыта. Поль является сотрудником одного из моих пред­приятий здесь, в Нью-Йорке. Предприятие называется «Автотрон». Мы производим там дройдов и всякую элек­тронную мелочь.

– Вы приятели? – спросила Ева.

Рорк пожал плечами:

– Он работает на меня. Кроме того, пару лет назад мы… разработали вместе один проект.

– Из тех проектов, о которых не нужно знать копу? – прищурилась Ева.

– Как раз нужно было бы. В последнее время мы с Полем почти не общались, и я не знаю, чем он занимается в свободное от работы время.

– Ну-ну. И что же это за опыт, который передал ему до­рогой старенький папочка? – хмыкнула Ева.

– Отец Поля был диверсантом и специализировался на подрывных операциях.

ГЛАВА 13

Пибоди не выспалась. Она встала с постели с ощущени­ем, что у нее болит все, что только может болеть, – как если бы она подхватила какую-нибудь инфекцию. Веки набрякли, «и свет ей был почти немил », – вспомнила она какую-то песенку, с неохотой разглядывая свое печальное изображение в зеркале. Она даже не позавтракала, хотя обычно не страдала отсутствием аппетита. Сначала она сама удивилась этому, но потом подумала, что, видимо, мало кто был способен смотреть на еду после того, как не­сколько часов подряд отыскивал и помечал фрагменты человеческих тел.

  75